Написать эту книгу мне предложил Сэм Элворти из Издательства Принстонского университета. Я благодарен ему за то, что он настойчиво убеждал меня дать серию лекций и написать книгу о дизайне. Комитет Принстонского университета по публичным лекциям и его председатель Серхио Верду прислали мне приглашение прочитать лекции на Vanuxem Lectures, которые проводятся с 1912 года. Для меня большая честь присоединиться к почетному списку лекторов этой серии.

И наконец, я благодарен членам Принстонского сообщества за организацию лекций, а также за теплый прием и гостеприимство, которые они оказали нам с Катрин в течение трех дней, пока мы там были. Сьюзан Дженнигс и отличная команда светооператоров и звукорежиссеров обеспечили бесперебойную работу приборов в лекционной аудитории McCosh Hall. Дэвид Биллингтон, невероятно щедро уделив мне время, пустил меня в свой Maillart Archive и позволил присутствовать на некоторых лекциях и встретиться со своими студентами. Дэвид и Филлис Биллингтоны радушно приняли нас с Катрин в Принстоне и помогали нам всегда – и когда мы отдыхали, и когда нам нужна была помощь.

Мать изобретательности – мечта, а не необходимость. Новые вещи и идеи новых вещей возникают оттого, что мы недовольны существующими и хотим получить подходящую вещь для наших целей. Точнее, разработка новых изделий и новых технологий начинается там, где существующие не работают так, как было обещано или как хотелось бы. Неудовлетворенность и разочарование, которые возникают, когда пользуешься инструментом или системой, бросают вызов: улучшай! Иногда, когда деталь просто ломается, ясно, что улучшать. В других случаях, например если сложная система работает удручающе медленно, не всегда очевидно, как ее можно ускорить. Впрочем, поиск решения всегда начинается с того, что мы ищем недостаток и думаем, как его избежать, исключить, устранить или преодолеть. Изобретатели, разработчики, дизайнеры и обычные пользователи все время занимаются такими проблемами.

Самыми первыми полезными вещами были, конечно, те, которые находятся в природе. Неудивительно, что они же стали самыми первыми инструментами. Так, камнями можно было пользоваться как молотками. Получится ли из конкретного камня хороший молоток, зависит от его размера и формы и от его твердости и прочности по отношению к тому предмету, который забивают. Те камни, которые не позволяли достичь желаемых целей, считались плохими молотками, и потому их не брали. Лучшие молотки получались из камней без изъянов. Однако даже у них были ограничения, когда ими пользовались как молотками, и признать их недостатки в этом отношении означало поставить задачу для дальнейшей разработки: придумать что-то получше. Одной из проблем с молотками-камнями может быть то, что ими неловко или неудобно орудовать. Улучшить их можно, если изменить форму камня или приделать к нему ручку либо заменить камень на что-то получше. Со временем все более широкое разнообразие металлических головок молотков и их деревянных ручек, подходящих для любой задачи и под любой захват, отразит все большую специализацию и диверсификацию. Среди такого разнообразия можно ожидать, что для конкретной задачи лучше всего подойдет конкретный молоток, а остальные справятся хуже. Если все существующие молотки не подойдут для выполнения новой задачи, возможно, придется разработать еще один молоток. В конце XIX века в одном только Бирмингеме (Англия) производилось около пятисот различных типов молотков.

Истоки технологических систем тоже лежат в существующем мире. Циркадные и сезонные ритмы природы формируют паттерны отдыха и миграции. Даже простой сон, когда темно, мог таить в себе опасность, что несложно было понять на собственном опыте. Если все члены группы спали одновременно, кто-то мог не пережить ночь. Поняв недостаток системы, можно было естественным образом прийти к таким концепциям, как сон по очереди, и к другим средствам защиты. Так, группа могла ложиться спать в пещере, единственный вход в которую защищал валун, который туда прикатили. Неудобство миграции в конечном итоге привело к появлению системы сельского хозяйства и ограждений. Не важно, насколько хорошо развита вещь или система, но у нее всегда будут ограничения. Технических утопий не существует. Всегда будет оставаться пространство для улучшения. Самые успешные улучшения основываются на ограничениях – неудачах.