— Держи, покормишь меня по дороге, — всовывает мне в руки еду, садясь за руль.

Э, прошу прощения…? Что значит «покормишь»?

Стоит нам немного отъехать от заправки, как Амурский нагло заявляет:

— Ну? Ты кормить меня будешь или нет?

— Ты серьезно, что ли? — таращусь во все глаза на этого ухмыляющегося засранца.

— Совершенно серьезно. Я собираюсь воспользоваться ситуацией в полной мере, раз уж мне приходится слушать твои сопли. А что может лучше утешить, чем еда из рук красотки? — расплывается в коварной улыбке. — Я жду, — облизнув свои губы, приоткрывает рот.

Что ж, если это поможет его заткнуть…

Без всякой нежности, на которую очевидно рассчитывает этот идиот, засовываю ему хот-дог в рот. Однако Сева и не думает жаловаться, откусив, он прожёвывает и жадно, облизнувшись, требует:

— Ещё.

«Этого парня не прокормишь» — мрачно заключаю. Прикончив хот-дог, он потребовал шоколад.

— Разве хоккеисты не должны соблюдать диету, чтобы их восхитительный торс не превратился в круглое брюхо?

— Считаешь, мой торс восхитительным? — клянусь, я слышу в его голове мурчащие нотки. — Я польщен, Пампушка.

— Надо же, у кого-то нарциссическое расстройство личности, — иронично замечаю. — Ты все разговоры переносишь на себя?

— А ты всем ставишь диагнозы? — вопросом на вопрос отвечает, вскинув бровь.

— Нет, только когда есть предпосылки.

— Что ж, надеюсь, ты вылечишь меня, док, — бросает на меня из-под ресниц лукавый взгляд, после чего уже серьезней произносит, — я стараюсь питаться правильно, но не всегда выходит. Поверь, этим мышцам ничего не угрожает, если ты за них переживаешь.

Да, ребята, он только что поиграл своими мускулами!

— Я тренируюсь почти каждый день во время сезона, а сегодня не успел приготовить ужин.

— Ты сам готовишь?

— Конечно, а ты думаешь у меня есть домработница? — коротко усмехается.

На самом деле, я так и думала. Ему удается меня удивить, что сказать.

— Мне нравится готовить, — неожиданно признаётся, — если хочешь, то могу и тебе как-нибудь приготовить ужин.

— Это расценивать как приглашение на дружеский ужин или свидание? — вырывается из моего рта, прежде чем я прикусываю язык.

— Ты можешь считать, что это дружеский ужин, но я обманывать себя не стану, — вот так просто изрекает, как будто мы обсуждаем погоду, а свидание!

Несколько лет назад я бы не задумываясь приняла это приглашение, не важно шутливое оно или всерьёз, однако сейчас мне не до свиданий. Амурский привлекательный парень, к чему лукавить?! И тем не менее последнее, что мне хочется — это стать одной из его «зай», которых он утром за ненадобностью выставляет за дверь.

— Пожалуй, откажусь.

— Я никуда не спешу. Подожду, пока ты передумаешь, — легко принимает мой отказ.

Весь оставшийся путь Амурский критикует мою музыку, бесконечное количество раз предлагает поставить свой плейлист, а ещё съедает половину моей шоколадки. Из моей руки!

— Так, к чему этот фарс? — уже когда мы подъезжаем к «Сосновому бору» интересуется.

Всю дорогу я избегала этого разговора. Стыдно признаваться в том, что до двадцати шести лет я так и не научилась абстрагироваться от злых подколок и непрошенных советов своих родственников. Я смогла накопить на квартиру, а ответить своей тетке на вопрос: «Когда будут детки?», что это не ее собачье дело, так и не набралась смелости.

— Мои родственники довольно традиционных взглядов, — решаю начать издалека, — мама ждала, что мы с Мишей вскоре поженимся, поэтому я не могла поехать одна. Тем более я ещё не говорила, что мы расстались.

— Рано или поздно тебе придётся признаться.