Прикрывая одной рукой своё самое драгоценное, другой Амурский скребется в окно. Смотрит на меня такими умоляющими глазами, что даже попрошайки бы позавидовали.

Качаю головой и складываю руки на груди, ясно обозначая свою позицию.

Нет — не открою.

— Милый, я же сказала, здесь никого нет, — пищит тоненьким голоском постельная подружка соседа.

— Спрятала своего любовничка, да? Ничего, я его найду! — мужик настроен решительно. И всего лишь вопрос времени, когда он заглянет на балкон, затем посмотрит вниз и обнаружит…

На беду Амурского, балконы у нас не крытые. Небольшие размером, полукруглые, которые идеально могут вместить в себя столик и два кресла, что я собиралась приобрести к лету.

БАХ!

Вверху что-то падает, слышится звук бьющегося стекла. Сева дергается, сводит брови к переносице и бросает яростный взгляд вверх, словно собираясь залезть обратно и «показать, кто хозяин в доме».

— Выходи, сукин ты сын! Я же все равно найду тебя…

ХЛОП.

На этот раз звучит звук выстрела.

Приступ смелости у Севы проходит моментально, и он уже настойчивее стучит в балконную дверь.

Ладно, стоит признать, что мужик невменяем. И действительно может подстрелить этого горе-любовника. Как бы я и сама не мечтала об этом ночью, все же смерти соседу я не желаю.

Помня о всем хорошем, что для меня сделал Амурский, нехотя иду открывать балконную дверь.

И почему я такая малодушная? Всех мне жалко, всем нужно помочь, а то что я по чьей-то милости практически не спала три ночи — это ерунда!

— Амурский, какого черта? — повернув ручку, рычу на соседа.

— Вышла неувязочка, — прыгая с ноги на ногу, отрывисто кидает, после чего протискивается между мной и дверью, касаясь меня всеми (повторяю: всеми!) голыми частями своего тела. Опускает руки со своего хозяйства и растирает плечи.

Мои глаза чуть не выпадают из глазниц при виде его причиндалов.

Ладно, возможно, его любовницы не симулировали свои крики.

— Амурский! — рявкаю, поспешно разворачиваясь к нему спиной.

— Ой, прости, — без капли раскаяния говорит. Я бы сказала даже с гордостью. — Сегодня я одет не по погоде. Не было времени.

Слышится тяжелый топот. Похоже, обманутый мужик рыщет по всей квартире в поисках любовника своей пассии.

— Это ты называешь «неувязочка»? — шиплю и поворачиваюсь, забывая о том, что он обнажен.

Клянусь, мои глаза сами опускаются вниз. А Сева и не думает прикрываться.

У этого парня хоть капля скромности есть?

Быстро перевожу взгляд, про себя молясь, чтобы сосед не успел заметить моего интереса, но, гаденыш, разумеется, замечает. Более того, он мне подмигивает.

— Ради бога, прикройся! — возмущённо рявкаю, хватаю с батареи полотенце и кидаю в Амурского.

Оно прилетает ему точно в лицо. Самодовольная ухмылка Севы увядает. Отворачиваю голову, пока он обматывает полотенце вокруг бёдер, наконец, прикрывая своё хозяйство.

— Я все, Горошек, можешь прекращать краснеть.

— Отлично, теперь — прошу на выход! — без зазрения совести подхожу, рывком открываю дверь и указываю рукой в сторону выхода.

— Пампушка, ты не можешь меня выгнать!

— Ещё как могу! И выгоняю! — безжалостно отрезаю. Если понадобится, то пинок под зад дам.

— Этот тип — псих! Он ружьём прострелил замок!

— Нечего чужих женщин в постель тащить, — резонно замечаю.

— Я не знал, что Света замужем, — разводит руками. У него такой вид, словно его подставили, а он весь белый и пушистый. И вообще ни при чем. Просто ромашка на лугу.

— А ты спросил?

Амурский мнется, не спеша отвечать. Впрочем, его ответа и не требуется.

Кто там кого будет спрашивать, когда в причинности месте чешется? Глазки построил, ухмылочки свои соблазняющие пораскидал, непристойное предложение сделал и можно в постель тащить.