– А что с ним не так? – спросил Ваня.

– О нём Артур рассказывал задолго до того, как это чёртово зеркало в нашем доме появилось. Откуда оно взялось – неизвестно, даже прадед Артура не знал ответа на этот вопрос, но знал он другое. То, что ни один мужчина в роду не доживал до сорока лет. У нас два сына. Я боюсь за них.

– Прадед тоже не дожил до сорока?

– Вот прадед-то как раз дожил, но он не имеет к роду отношения, он женился и пришёл в род, это другое. Зеркало сначала использовалось по назначению, после его на чердак дома запрятали, надеясь, что стоит убрать, и проклятие само собой рассосётся. Хотели уничтожить, да побоялись… А Артуру этот дом достался по наследству. Вместе с зеркалом, как вы понимаете. Он зеркало сначала вам отдал на реставрацию, а потом домой притащил. И знал о нём всё, да не верил. Утверждал, что красивые вещи беды нести не могут.

– Ещё как могут, – со знанием дела хмыкнула Дина. – Гораздо чаще, чем обычные. Но я так понимаю, это ничего не меняет? Ведь неважно где находится зеркало, проклятие всё равно исполнится?

– Верно. И что с этим делать, я не знаю. За сыновей очень боюсь.

– Ты говорила, что проклятие цепляет и тех, кто реставрировал зеркало?

– Да, Вань.

– Откуда такая инфа?

– От того же прадеда. Он хоть и не Артурова рода, но, узнав о зеркале, увлёкся, принялся его изучать, пытался какие-то материалы собирать. Узнал немного, в том числе и то, что целостность зеркала нарушать нельзя, любое действие… ну словно агрессию зеркала вызывает, не знаю, как лучше сказать…

– Выходит, судьбу Артура кто-то из нас повторить может?

– Выходит.

– Если он всё знал, зачем привёз зеркало на реставрацию?

– Не верил, – Лариса пожала плечами, затушила в пепельнице сигарету и подошла к окну. – Мальчишек я к маме отправила, незачем им пока знать, а сама вот… сижу одна, курю… шесть лет не курила, а тут опять начала. Вы не хотите выпить? – спохватилась она, сообразив, что невежливо усадить гостей за стол и ничего не предложить. – Ну или чай? Кофе?

– Нет, – за двоих отказался Ваня. – Ларис, мы, пожалуй, пойдём. Единственная просьба, можно на зеркало посмотреть? Ну и сфотографировать его.

– Да, конечно. Выбросить бы его!

– Ни в коем случае! – испугался Ваня. – От проклятия это не избавит, только хуже сделаешь. Ларис, не обещаю, но попробую что-нибудь узнать о зеркале, а ты…

Ваня остановился перед зеркалом и замер, оборвав себя на полуслове. В зеркале не было отражения, парень видел перед собой чёрное, матовое стекло…

Утро выдалось хмурое и тихое, точь-в-точь как в тот день, когда Савелий пришёл в усадьбу. С того дня уже неделя прошла. Началось утро как обычно. Позавтракав в людской, Савелий вместе с управляющим двинулся к барскому дому, получать распоряжения по работе на сегодняшний день.

Дел в усадьбе, действительно, было невпроворот, но Савелий давно привык работать быстро и чётко, накладок и ошибок не допуская, и с заданием, как правило, управлялся раньше срока. Он слушал Кузьму и медленно кивал, а сам зорко оглядывал широкий приусадебный двор. Эх, какую красоту можно создать в этаких-то угодьях, да куда там! Ни цветы, ни кусты на мёртвой земле не приживутся, одни сорняки полезут – не вывести.

А поскольку взгляд его блуждал по подворью, он первым заметил движение прямо у ворот, казалось бы, ничего необычного, но что-то заставило Савелия насторожиться, приглядеться внимательней.

…Пострел, одетый в живописные лохмотья, явно с чужого плеча, и разбитые лапти, мчался в сторону дома. Мордаха перепачкана, но даже из-под толстого слоя грязи проглядывает неестественная, до синевы, бледность. Глаза чумные, безумные, а светло-рыжие волосёнки растрёпаны. Волну дикого ужаса, исходившего от паренька, Савелий уловил издалека, дотронулся до руки Кузьмы: