– Да ты ничего не знаешь, это для тебя – обычное состояние. Погодь немного, народ весь подтянется, скажу кое-что всем. Лениво мне два раза повторять. И кстати, поздоровайся со своей лучшей подругой.

Читер было дернулся от подпрыгнувшего в груди сердца, но, начав разворачиваться, понял, что Март имел ввиду вовсе не Няшу.

А кого?

Понятно кого… Кандидаток на роль подруги в новой жизни, мягко говоря, немного.

Обернувшись, с максимально невозмутимым видом кивнул бесшумно подошедшей Киске:

– Привет. Не знал, что ты здесь.

– Я постеснялась тебе написать.

– С каких пор ты стала стеснительной?

– Читер, мы с тобой не очень-то великие друзья. Приходится стесняться.

– Если надо, всегда пиши. Ты ведь знаешь, я в ответ рычать не стану. Тебя-то чего понесло на границу? Скучно стало?

– На скуку не жалуюсь. Расти надо, а там бонусы хорошие капают: опыт и всё такое.

– Ага. И проблемы тоже бывают.

– У меня и тут могут проблемы нарисоваться. Из-за тебя.

– В каком смысле? – напрягся Читер.

– Я тебя прикрыть в Пирамиде пыталась. Это мне могут припомнить. Пауки, это Пауки, они твари злопамятные.

– Извини, конечно, но я тебя не просил мне помогать.

– Да не грузись, я же без наездов.

– Вы тут и дальше ворковать собираетесь, или разрешите мне высказать народу пару слов, раз уж все в сборе? – язвительно поинтересовался Март.

– Чувствую, попахивает руганью… – задумчиво заметила Киска.

– Угу. Вы, бабьё, такое хорошо чуете.

Читер ни слова не сказал. Он помнил, о чём говорил Март и надеялся, что, высказавшись перед всем народом, тот ответит на множество не заданных ему вопросов.

И по какой бы причине не планировалась ругань, это, возможно, к лучшему. Когда люди нервничают, они так и норовят сболтнуть лишнее.

А слушать Читер умеет.

Наверное

Жизнь седьмая. Скандал, или поход идиотов

Читер умел не только слушать, но и смотреть. Благодаря этому, он насчитал одиннадцать человек и предположительно, еще один находился на крыше и в собрании участие не принимал. Несколько фраз, которыми Март обменялся с квазом, хватило, чтобы и о позиции наверху узнать, и о том, что занимает ее какой-то хитрый сенс, мимо которого незамеченным и мышь не проскользнет.

Март не стал изменять своему амплуа. Развернувшись на ящике, служившем ему стулом, хорошенько отхлебнул из банки и ткнув пальцем в огненно-рыжего детину, что-то торопливо, слюной брызгая, шепчущего в ухо Киске, спросил:

– Эй, голубки, мы вам не сильно мешаем?

– Да норма, – отпрянул от девушки парень. – Я всё слышу.

– Вот и слушай. Значит так, все присутствующие собрались здесь не просто так, а потому что у нас общие интересы. Так уж получилось, что мы хотим продвинуться на некоторое расстояние на восток. Кто-то просто размечтался новые края повидать, кому-то вот-вот поджарят пятки, и он хочет свалить отсюда подальше, третьи хотят срубить подарков от Системы по максимальной ставке. Короче, у каждого есть уважительные причины, чтобы это сделать, а у меня были уважительные причины, чтобы раньше времени не сообщать вам некоторые подробности. Эй, Таракан, как по-твоему: почему я помалкивал?

Рыжий, косясь на Киску, ответил неуверенно:

– Может ты боялся, что настучат. Я думаю, тут у половины с Пауками тёрки. Если не у всех. За головы они хорошие награды назначают – дело выгодное.

– Вот, даже Таракан понимает простую вещь. А именно: некоторые иммунные очень близко к сердцу принимают то предположение, что Континент является всего лишь игрой, с правилами которой нас ознакомить не соизволили. И как это принято в играх, некоторые из участников кооперируются, устраивая так называемые кланы, в которых сообща отстаивают свои интересы. Некоторые кланы ничтожны. Они убоги, как по численности, так и по возможностям. Некоторые кланы что-то значат, с ними иногда считаются. Некоторые значат много, с ними приходится считаться. Один из последних – Пауки.