С другой стороны летного поля, с одной из улиц в дальнем скоплении казарм, вылетел танк «центурион», прогрохотал на всех парах через поле и въехал на главную улицу напротив штаба базы и офицерской столовой. Там он остановился, глухо ворча двигателями: толстый, приземистый и смертоносный. Длинная пушка поплыла в сторону, отыскивая мишень. Внезапно гусеницы ожили, танк развернулся на месте и выстрелил; снаряд разнес все на втором этаже, где располагался штаб полковника Пешади. Оборонявшиеся в здании были ошеломлены этим неожиданным предательством. Танк выстрелил еще раз. Огромные куски кирпичной кладки разбросало во все стороны, и половина крыши обрушилась. Здание загорелось.
В этот момент с первого этажа и с части второго танк накрыл град пуль. Тут же два солдата-лоялиста выскочили с первого этажа с гранатами в руках, швырнули их в щели на корпусе танка и бросились назад. Обоих срезало бешеным автоматным огнем с другой стороны улицы, но внутри танка раздался страшный взрыв, из всех щелей и отверстий рванули дым и пламя. Металлический люк наверху откинулся, и горящий человек попытался выбраться наружу. Его тело почти вырвало из танка ураганом автоматных пуль, ударивших из полуразрушенного здания. Ветер, долетавший с базы, нес с собой запах пороха, пожара и горелого мяса.
Бой продолжался больше часа, потом стих. Опускавшееся солнце окрасило все кровавым багрянцем, по всей базе лежали тела мертвых и умирающих, но восстание провалилось, ибо во время первой внезапной атаки восставшим не удалось убить ни полковника Пешади, ни его старших офицеров, потому что недостаточно людей перешло на их сторону – и только один из трех экипажей танков.
Пешади находился в головном танке и сумел удержать в своих руках диспетчерскую башню и всю радиосвязь. Он собрал верные ему войска и повел их в безжалостное наступление, выдавив революционеров из всех казарм и ангаров. И едва осторожное большинство, все выжидавшие и колебавшиеся – в данном случае солдаты и служащие ВВС – поняли, что восстание проиграно, их сомнения растаяли без следа. Они тут же и с огромным рвением заявили о своей непреходящей многолетней верности Пешади и шаху, подобрали оружие, которое побросали было на землю, и с тем же рвением, во имя Аллаха, открыли огонь по «врагу». Но не многие из них стреляли на поражение, и хотя Пешади знал это, он сознательно оставил открытым один путь для отхода и позволил нескольким повстанцам уйти. Единственный тайный приказ, отданный им самым доверенным своим бойцам, был убить муллу Хусейна.
Но Хусейн каким-то образом уцелел.
– Говорит полковник Пешади, – зазвучал голос по основному каналу базы и во всех громкоговорителях. – Хвала Аллаху, противник мертв, при смерти или захвачен в плен. Я благодарю все верные войска. Всем офицерам и солдатам собрать наших со славою павших товарищей, которые погибли, исполняя Божий труд, и доложить о потерях, а также о количестве уничтоженных врагов. Врачам и медперсоналу! Позаботиться обо всех раненых без исключения. Бог велик… Бог велик! Почти настало время вечерней молитвы. Сегодня я ваш мулла, я проведу молитву с вами. Быть всем, дабы воздать хвалу Аллаху!