Кто-то застонал и я вздрогнула. На кровати напротив увидела сонную девушку с взлохмаченными розовыми волосами. Она вылезла из-под одеяла и с интересом щурилась на меня.

– Ты сама решила поступать или случайно попала? – спросила она явно на каком-то языке, который я поняла, но не сразу. Слова как будто пробивались сквозь фильтр. Вначале неразборчивый набор звуков, потом – смысл.

– Куда попала? – новый язык давался мне с трудом. И откуда я вообще его знаю? – Где я?

– В лазарете. Тело с непривычки не справилось с магией и тебя привезли с высокой температурой. А я сама попросилась, – девушка села в постели и ловкими движениями соорудила из розовых локонов два хвоста, сразу придавших ей задорный вид. – Хотя в иерархии Пазаданора иномирцы находятся в самом низу, вместе с незнатными адептами, но я метаморф, – она наклонилась вперед и многозначительно на меня посмотрела.

Наверное, ожидала, что я сразу проникнусь. Я и прониклась – подумала, что меня закрыли в лечебнице с душевнобольными. Заподозрила бы родственничков, но вряд у них были средства на настолько элитный дурдом.

– Я Люс, – сказала розоволосая. – Люс О’Пи.

– Маша Рогова, – я осмотрела себя. Вместо пижамки на мне была ночнушка до пят. Длинные платиновые волосы кто-то заплел в аккуратную косу.

Люс выбралась из кровати и, прошлепав по каменному полу, присела возле меня на низенькую скамеечку. Облачена она была в такую же рубаху.

– Полы каменные, – пробормотала я. – Что за лазарет такой?

– Ты не переживай. Учиться будет трудно, но и у таких, как мы есть шанс. Вот у ректора же имеется примесь демонической крови. А каких достиг высот. В его-то возрасте.

– Из-за демонической крови его и сослали из столицы сюда, – громко прозвучал насмешливый голос, раскатившийся под сводами.

Люс взвизгнула, подорвалась и нырнула обратно под одеяло.

К нам приближались двое мужчин. Один – пожилой в белой мантии с изображением дерева на груди, второй – совсем молодой, в винтажного типа светло-сером мундире. Причем этот второй редкий красавчик. Чуть загорелое лицо, густая копна золотых волос, небесно-голубые глаза – эх, не люблю таких смазливых. Привередливая я.

Смазливый окинул нас с Люс пренебрежительно-холодным взглядом, а пожилой засуетился, доставая из саквояжа склянки. А я уставилась на дверь, которую они оставили полуоткрытой.

В фильмах обычно сбежавших больных легко останавливают и возвращают (ну, если они не супер-герои, конечно). Но у меня, как видно, не было выбора. Не побегу, напичкают лекарствами.

Не, так просто я не сдамся. Паду в неравной борьбе, но не сдамся.

– Вы понимаете меня, милая? – ласково спросил пожилой. – Артефакт прижился удачно?

А-а-а! Кажется, здесь производят эксперименты над людьми. Тетя Зина с Катей продали меня инопланетянам?

Я внимательно следила за движениями старика, который перебирал склянки и монотонно говорил:

– Магия ваша не стабильна, милочка. Потому – высокая температура, слабость. Это часто случается с магами из отсталых миров. Сила, не находя выхода, постепенно измождает, – он кивнул на Люс. – Вот тоже еле откачали. И внедрение артефакта-переводчика сыграло свою роль, конечно же.

Он выбрал, наконец, нужную склянку, перелил содержимое в стакан и поднес к моему носу.

Я непроизвольно стиснула зубы и решилась. До дверей бежать, к сожалению, долго. А там еще этот смазливый маячит. Но ничего, пробьюсь.

Соскользнув с кровати, рванула к выходу.

– Совсем не в себе, бедняжка, – прозвучал грустный голос старика за спиной.

Белобрысый красавчик метнулся мне навстречу, я попыталась его обойти, но ноги подкосились. Гад перехватил меня на полпути к вожделенной двери. Мы немного поборолись, но силы были явно не равны. Небесно-голубые глаза оказались совсем близко. Блестящие и насмешливые. Я отметила про себя, что от него исходит сильная энергия, прохладная, вызывающая ассоциацию с прозрачным горным ручьем. А он схватил меня поперек туловища, приподнял, и я заболтала ногами в воздухе.