2. Комментируемая архитектура корпоративного контроля позволяет привлечь к процессу принятия значимых управленских решений миноритарных акционеров и их консультантов, кстати, не тратя средства на их гонорары. Более того, корпоративный договор позволяет стабилизировать и гармонизировать отношения компании и с ее кредиторами и иными стейкходерами. Согласно п. 9 ст. 67.2 ГК РФ «кредиторы общества и иные третьи лица могут заключить договор с участниками хозяйственного общества, по которому последние в целях обеспечения охраняемого законом интереса таких третьих лиц обязуются осуществлять свои корпоративные права определенным образом или воздерживаться (отказаться) от их осуществления, в том числе голосовать определенным образом на общем собрании участников общества, согласованно осуществлять иные действия по управлению обществом, приобретать или отчуждать доли в его уставном капитале (акции) по определенной цене или при наступлении определенных обстоятельств либо воздерживаться от отчуждения долей (акций) до наступления определенных обстоятельств. К этому договору соответственно применяются правила о корпоративном договоре».

3. Как убеждают анализ и обобщение новейшей корпоративно-правозащитной практики, договорный альянс контрольного участника компании и его миноритарных партнеров является могучим средством профилактики корпоративного шантажа и рейдерских захватов.

Минусы

1. Корпоративный договор, содержащий сильную управленческую часть, фактически формирует для компании новый уровень, а по сути – орган управления. Ведь по обязательствам сторон такого договора акционерам надо все важное для руководства сначала согласовать друг с другом, а затем уже выносить результаты согласования на общее собрание и совет директоров. Только в отличие от работы собрания и совета процесс подготовки решений на этом уровне фактического руководства компанией для топ-менеджеров и не являющихся подписантами корпоративного договора миноритариев завуалирован. Таким образом, хотя в общем плане этот формат корпоративного контроля вроде бы и повышает степень прозрачности управления хозяйственным обществом, для указанных субъектов управления он чреват появлением элементов непредсказуемости, явными потерями времени и бюрократическими эффектами при проработке стратегически важных проектов компании.

2. По российскому праву ни сама компания, ни ее топ-менеджеры (как считают специалисты), не являясь для акционеров третьими лицами, не могут участвовать в корпоративных договорах. Это, по нашему убеждению, снижает в прикладном аспекте позитивный потенциал данного института. Кроме того, российское законодательство рассматривает такое соглашение только в контексте осуществления прав акционеров, но не их обязанностей. Данное обстоятельство регулятивно «деформирует» баланс ресурсов этой формы корпоративного контроля.

3. Акционерное соглашение может консолидировать усилия его сторон как «коллективного контрольного участника» только по вопросам объединения их усилий по организации работы собрания акционеров и совета директоров. Оказать же непосредственное воздействие на работу топ-менеджмента подписанты договора не могут.

Некоторые наши коллеги продолжают агитировать инвесторов на страничках экспертных форумов и в печати за создание паритетных конструкций корпоративного контроля, не сопряженных с дополнительной регуляцией, в частности путем подписания корпоративного договора. Со своей стороны считаем их усилия на этом поприще ошибочными и даже в какой-то мере опасными. Практика не раз доказывала, что «управленческая паритетность» имеет оборотную сторону, на которой неуправляемость и антагонистичность. Увы, «равновесные конфигурации» по-прежнему остаются в корпоративной моде. Пример – недавняя история, описанная в изложенном ниже судебном акте: