Битва при Новом Орлеане состоялась через две недели после окончания войны 1812 года[43] – так медленно тогда распространялись новости. Но в 1898 году уже действовал Атлантический кабель. Известие о том, что Испания объявила нам войну, дошло до Фив из Мадрида через Лондон, Нью-Йорк и Канзас-Сити почти что со скоростью света, если не считать задержек на передачу. Разница во времени между Мадридом и Фивами – восемь часов, поэтому семейство Джонсон находилось в церкви, когда пришла ужасная весть.
Преподобный Кларенс Тимберли, пастор нашей методистской епископальной церкви памяти Сируса Вэнса Паркера, читал проповедь, и только он покончил с «в-четвертых» и углубился во «в-пятых», как зазвонил большой колокол на здании окружного суда. Брат Тимберли прервал проповедь:
– Сделаем перерыв, чтобы пожарники могли покинуть храм.
Около десятка мужчин помоложе встали и вышли. Отец взял свой саквояж и последовал за ними. Он не состоял в добровольной пожарной команде, но как врач обычно присутствовал на пожаре, если только не занимался больным в тот момент, когда били в набат.
Как только за отцом закрылась дверь, проповедник снова взялся за свое «в-пятых» – о чем он толковал, сказать не могу: на проповеди я всегда принимала внимательный, заинтересованный вид, но слушала редко.
Тут на Форд-стрит послышались какие-то крики – их не мог заглушить даже громкий голос брата Тимберли. Они раздавались все ближе и ближе.
Вдруг в церковь снова вошел отец и, не садясь на свое место, приблизился к кафедре и протянул пастору газетный лист.
Надо сказать, что «Лайл Каунти лидер» была четырехполосной газетой и выходила на так называемых котельных листах»: на одной стороне таких листков печатались международные, общегосударственные новости и новости штата, потом они доставлялись в редакцию правительственных газет, которые заполняли внутренний разворот своими, местными новостями и объявлениями. «Лайл Каунти лидер» покупала «котельные листы» у «Канзас-Сити стар», а сверху впечатывала собственную шапку.
В газете, которую отец подал брату Тимберли, на внутренних страницах было напечатано то же, что и в прошлом номере, вышедшем, как и полагалось, в четверг, 21 апреля 1898 года, только вверху на второй полосе крупным шрифтом было набрано:
ИСПАНИЯ ОБЪЯВЛЯЕТ ВОЙНУ!
(По телеграфу из «Нью-Йорк джорнэл») 24 апреля, Мадрид
Сегодня наш посол был вызван к премьер-министру Испании, где ему вручили выездной паспорт и краткую ноту, гласившую, что «преступная деятельность» Соединенных Штатов против Его Католического Величества вынуждает правительство Его Величества заявить, что Испанское королевство и США находятся в состоянии войны.
Преподобный Тимберли прочел это сообщение с кафедры вслух, отложил газету, окинул нас торжественным взглядом, достал носовой платок, вытер лоб, высморкался и сказал хрипло:
– Давайте помолимся.
Отец встал, и его примеру последовали все прихожане. Брат Тимберли просил Господа нашего Иегову не оставить нас в час испытаний. Просил его ниспослать мудрость президенту Маккинли[44]. Просил помочь всем нашим храбрецам на суше и на море, что готовятся вступить в бой за священную, Богом им данную землю. Просил упокоить души тех, кто падет в бою, и утишить горе вдов, сирот, отцов и матерей тех юных героев, коим суждено погибнуть. Просил, чтобы восторжествовала истина, положив скорый конец этой войне.
Просил за наших друзей и соседей, несчастных кубинцев, столь долго страдавших под железной пятой испанского короля. И так далее и так далее – минут двадцать.