Нам выше пришлось, между прочим, встретиться с противоречивыми утверждениями относительно, так сказать, количественной вместимости лекций, относительно того, что вмещает и сообщает час лекции. По одному мнению, «лекция есть живое слово, которым можно за час сообщить то, чего из книг не узнаешь и за год»; по другому мнению, напротив, сообщение содержимого тома в 500 страниц путем лекций требует около 100 часов, между тем как чтение того же тома требует 16–20 часов. По первому мнению, стало быть, вместимость лекции превосходит весьма многократно количественный успех чтения; по другому, напротив, последняя величина превосходит первую более чем в пять раз.

Интересная комбинация сухой и точной арифметики со свободой фантазии.

Как-то никто не догадывается взглянуть в экспериментальную психологию или справиться у коллеги-специалиста. Впрочем, и без таких справок можно путем простых опытов и наблюдений легко убедиться в фантастичности обоих предположений. Процесс чтения написанных или напечатанных слов представляет вообще более сложный процесс, чем восприятие слов говорящего, – он требует добавочной затраты энергии и времени. Буквы и напечатанные слова – символы звуков и комбинаций таковых (произносимых слов); как бы быстро мы ни «переводили» эти символы, а все-таки для сего психического процесса требуются некоторое время и некоторая добавочная затрата нервной энергии. Читающие производят более сложную и большую работу, нежели слушающие. Но разница получается вообще не столь большая, чтобы она могла в нашем вопросе иметь существенное значение.

Приписание лекции способности сообщить за час то, «чего из книг не узнаешь и за год» и т. п., было бы фантастичным и тогда, когда вместо «за год» сказали бы «за день», и даже тогда, когда вместо «за день» сказали бы «за два часа».

Но – и это главное – мы вообще не советуем заниматься подобною арифметикою в области воспитания и образования. Она здесь неуместна и малоинтересна. Не в количестве воспринятых слов и предложений дело! Вообще в области воспитания и образования, особенно же в области высших ступеней и оттенков воспитания и в области научного (в высшем смысле) образования, лучше поменьше думать о количествах, а побольше о качествах.

С этой точки зрения (а не с точки зрения количества воспринимаемых положений) восприятие лекции в аудитории (истинного ученого) принципиально и существенно отличается от восприятия напечатанного путем чтения. Ибо здесь, в аудитории, восприятие суждений, интеллектуальных ценностей происходит на почве эмоциональной вибрации, соответствующей такому же эмоциональному процессу в психике ученого на кафедре.

Печатные знаки вообще отнюдь не фотография человеческой речи, а тем менее оживленной и воодушевленной речи, а только некий суррогат для передачи главным образом одного из элементов речи, а именно элемента интеллектуального, который искусственно выделяется из всего эмоционального процесса и путем условных символических знаков сообщается читающему. Мы ниже увидим, какие из этого вытекают последствия для интеллектуальных процессов у читателей книги и у слушателей лекции. Теперь же нас специально интересует эмоциональный процесс сам по себе. Этот процесс сам по себе весьма достоин внимания. Характер человека, его жизнь и поведение, особенно добрые и злые, высокие и низменные качества характера и жизни человека, определяются не столько количеством и даже качеством воспринятых им научных или иных положений и вообще познаний, сколько эмоциональным складом его души. Говорится в Евангелии: «Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто». И более ценной, глубокой и важной истины для жизни человеческой не заключает в себе и «последнее слово» теперешней науки. Человек с разными знаниями и умениями и всею властью и силою, которые даются знаниям, но со злыми и низменными чувствами не лучше зверя, а даже значительно хуже и опаснее его, ибо у него орудие сильнее и опаснее лап и челюстей зверя.