АНАНДА: Погоди!
ДЖАГДЖИТ: Зачем ты останавливаешь меня? Я хочу быть несчастен!
АНАНДА: Мерзкое чудовище! Не думала, что скажу тебе это!.. Я люблю тебя, Джагджит!
ДЖАГДЖИТ: Нет, я ухожу, Ананда! Выходи замуж за того, кто тебя достоин! Ты слишком прекрасна для меня и слишком холодна! Будь счастлива!
АНАНДА: (охране) Эй вы! Остановите его! Охрана, я убью вас, если вы его не остановите!
Джагджит оборачивается и топает ногой. Уцелевшая охрана начинает дрожать. Охрана рыдает. Аманда рыдает. Сзади танцуют служанки Ананды с детьми.
СЛУЖАНКИ: Какой мужчина! Какой мужчина!
ДЕТИ: Герой! Герой!
АНАНДА: Стой, Джаджит! Я буду тебе верной женой!
ДЖАГДЖИТ: Умоляй меня!
АНАНДА: Умоляю!
ДЖАГДЖИТ: Еще сильнее!
АНАНДА: Умоляю! Умоляю! Умоляю! Ну позязя!
ДЖАГДЖИТ: Ну ладушки! Договорились!.. Я согласен! Охрана, танцы!
Аманда танцует. Охрана танцует. Все танцуют. Дети бросают цветы.
Буржуазность
Маргарита Михайловна однажды тоже решила что-нибудь сказануть и сказала, размахивая огурчиком на вилке:
– Я заметила, что мужчины выбирают себе жен не по степени ума, а по степени буржуазности. Допустим, профессор Щукин. У него нет ни одного костюма, он ходит в военных шортах, спит на полу на коврике, питается изредка. Жену выбрал себе тоже по принципу: кто пробежит по лесу дальше меня с бревном на плече. Если завезти его жену далеко в лес, она, конечно, будет ругаться и даже, возможно, сильно, но потом спокойно построит шалаш и будет жить в шалаше. Но при этом, конечно, ворчать, что медведей много и надо их гонять. И что лучше бы уехать в горы. Там она сможет скидывать камни медведям на головы.
Доцент Воздвиженский выбирает всегда каких-то капризоидных женщин и потом начинает их понимать и вытирать им слезы. «Прости меня, о дорогая моя, что я поставил нашу собачку лапками на бетон! Я знаю, это доставило тебе невыносимые муки! Ведь эта овчарка, ей нельзя лапками на бетон!» Жена рыдает, он рыдает, и оба друг друга прощают.
Сомов выбрал себе жену на рынке. Увидел, как она четыре раза продала один помидор, деньги со всех получила, а помидором угостила Сомова. Сомов понял, что таких женщин мало и не прогадал. Тем более, что помидор-то в финале ему достался.
Вообще, получается, ничего не имеет значения, кроме темпа жизни и уровня буржуазности.
Тут Маргарита Михайловна перестала размахивать вилкой и схрумкала огурчик.
Курсы
Профессор Щукин сказал:
– Я сейчас по сценаристике читаю разные книги и смотрю курсы обучающие. Много нового для себя открываю. Новые грани освоения творческого пространства. Под этим углом я раньше не смотрел, а ведь оно и на книги проецируется. Смотришь на книжные сюжеты с точки зрения сценаристики и видишь кучу косяков.
Доцент Воздвиженский спросил:
– А по литературе ты когда-нибудь что-то читал обучающее?
– Неа, никогда, – ответил Щукин. – Пытался, но там 95 процентов – полный бред. Если это читать – никогда даже в три страницы рассказа не напишешь. Только перо собьешь. Короче, только практика.
– Я думаю, чем больше будешь чем-то заниматься – тем выше будет процент отсева, – сказал Воздвиженский. – Поначалу отсеваешь 5 процентов, а в финале и все 95. Поначалу, когда в новую область влезаешь – всегда интересно. Например, буду я сейчас изучать гусеводство. Я буду всему верить, все мне будет интересно. Если я так и останусь теоретиком-гусеведом, то отлично, и так сойдет. Если сам гусей заведу, то через год пойму, что то, чему меня учили, на 95 процентов полная чушь.
– Ага, кивнул Щукин. – Но это просто потому, что практика – тетка с мужским размером ноги – всегда побьет теорию – восторженную дамочку в шляпе. Даже авторитетом давить не будет – дамочка сама слиняет. И вот тогда уже станет ясна пословица: «Врет как специалист». Но поначалу обучение новому это всегда кайф.