– Есть идеи, как заставить ректора убраться отсюда? – спросила Мияна.

– Пока нет, – ответил Дэниан и добавил, – но я уже работаю над этим.

– Вот и славно, – девушка невольно посмотрела в сторону храма. – Чувствую, веселая нас ожидает учеба.

13. Глава 12. Кто же ты ректор?

Кажется, здесь никогда не бывает света. Лишь бесконечные сумерки. Никакой смены дня и ночи. Время в этом месте будто застыло.

Мужчина поднялся с импровизированной кровати, больше похожей на лежбище дикого зверя. Куски шкур, брошенные сверху полуистлевшие одеяла, которые уже давно пора сжечь.

Он, поджимая пальцы ног от холода, побрел в сторону небольшого теплого источника. Привычно пристроил рядом с собой изогнутый кинжал и лишь, потом погрузился в воду.

– Еще один день, – взмахом руки он высек черту на стене и невольно залюбовался стройным рядом палочек. – Две тысячи восемьсот шестьдесят четыре дня. Не думал, что сумею столько протянуть в этом проклятом месте. Гестола.

Он быстро нырнул под воду, прихватив кинжал и замер.

Один, два, три…

Когда счет приблизился к десяти, он резко вынырнул и схватил тварь, что посмела войти в его дом. Острое лезвие вспороло брюхо мутировавшего зайца, второй взмах отрубил его голову.

– Завтрак подан, Ваше Величество, – с легким поклоном произнес мужчина и рассмеялся. В черных глазах промелькнула искорка безумия, и лицо исказилось гримасой злости.

Тушка была положена рядом с источником. Ею он займется чуть позже. Сейчас главное отмыться от крови и уничтожить запах, пока на него не сбежалась остальная тварь.

Резкие движения, брызги воды, наскоро заколотые волосы, несколько слов заклинаний и его дом снова в безопасности. До утра. Теперь можно расслабиться и подумать о еде.

Мутировавший заяц неплохой завтрак, а в его случае почти пир. Мясо отдает тьмой, но ему не привыкать. Чуть горчит, но мягкое и сочное. Главное при разделке не задеть желудок и сердце, а то яд пропитает мясо и его нельзя будет есть.

Четкими движениями он разделал тушку, посматривая на две пары ушей на отрубленной голове. Ими он займется чуть позже. Высушит, растолчёт, смешает с местными травами и вот противоядие от тьмы.

Развел огонь, подвесил помятый котелок с водой, бросил в него куски мяса и подумал, что, наверное, стоит одеться. Он практически одичал в этом месте, что иногда забывал о своем человеческом обличие. Ему нравилось ходить в образе дикой кошки, охотиться, бродить по горам. Иногда он подходил близко к барьеру и чувствовал магию белых стражей, недовольно фырчал и уходил. Вот уже более семи лет эти поборники света не дают ему покинуть Гестолу. Надо же было так подставиться, что его загнали в это проклятое место. Выхода нет, а он уже и не ищет. Тут хорошо. Все понятно.

– Оденься, – приказал он себе.

Одежда сковывала движения, терла кожу, вызывая зуд. Он посмотрел на ботинки в углу его пещеры, поморщился, но все же надел. Сегодня он прогуляется, выйдет за территорию. Нужно посмотреть, появились ли тут новички. Если у них пополнение, то нужно объяснить правила.

– Без правил, мы бы давно превратились в чудовищ, – пробормотал мужчина, доставая мясо кинжалом и бросая его в подобие тарелки. Ее роль исполняло выструганное и зачищенное полено.

Клыки вытянулись в предвкушении. Он несколько дней голодал, после отравления тьмой и не мог охотиться. Ослаб, бредил в лихорадке, кажется, звал кого-то из прошлой жизни.

– Тьме не убить меня, – промычал он, впиваясь в еду и торопливо проглатывая первый кусок.

Когда голод был утолен, мужчина прибрался и вышел наружу.