– Да знаю я все про налоги, но…

– Знаешь?

– Да, мэм, Господь Бог наделил меня ушами, отчего ж бы им не слышать? А мистер Уилл все одно двери никогда не закрывает.

«Есть на свете хоть одна новость, которую Мамушка не умудрилась бы подслушать? – удивилась про себя Скарлетт. – И как эта слоновья туша, сотрясающая пол при каждом шаге, ухитряется подкрадываться, как пума, когда хочет подслушать, о чем говорят хозяева?»

– Ну, раз ты все слышала, значит, знаешь, что Джонас Уилкерсон и Эмми…

– Да, мэм, – кивнула Мамушка, грозно сверкнув глазами.

– Вот и не упирайся, как мул, Мамушка. Разве ты не видишь: мне нужно отправиться в Атланту и найти деньги для налогов. Я должна раздобыть денег. И я их добуду! – Она ударила кулачками друг о друга. – Ради всего святого, Мамушка, они выкинут нас на улицу, и куда мы пойдем? И ты собираешься спорить со мной о такой мелочи, как мамины портьеры, когда эта дрянь Эмми Слэттери, которая убила маму, спит и видит, как бы переехать в наш дом и занять мамину спальню?

Мамушка беспокойно переминалась с ноги на ногу, как потревоженный слон. В душе у нее зрела смутная догадка, что ее все же обвели вокруг пальца.

– Нет, мэм, я совсем не хочу, чтобы эта белая шваль жила здесь или чтобы нас выбросили на улицу, но… – Неожиданно она бросила на Скарлетт прокурорский взгляд. – Это у кого ж вы хотите денег просить, что вам понадобилось новое платье?

– Это уж мое дело, – ответила застигнутая врасплох Скарлетт.

Мамушка уставилась на нее пронизывающим взглядом, как в детстве, когда маленькая Скарлетт выдумывала правдоподобные оправдания своим проступкам. Мамушка как будто читала ее мысли, и Скарлетт невольно опустила глаза, ощутив в душе первые признаки раскаяния.

– И что ж вы думаете, новый наряд поможет вам денег занять? Нет, тут что-то не так. Да еще сказать не хотите, у кого денег просить будете.

– Ничего я тебе не скажу, – возмутилась Скарлетт, – это мое личное дело. Ну что, ты отдашь мне эту портьеру и поможешь сшить платье?

– Да, мэм, – тихо ответила Мамушка, причем ее внезапная капитуляция показалась Скарлетт очень подозрительной. – Уж так и быть, помогу вам его сшить. Думаю, из атласной подкладки с портьер выйдет хорошая нижняя юбка, да еще и панталоны с оборками.

Она с лукавой улыбкой вернула Скарлетт бархатную портьеру.

– А мисс Мелли поедет в Ланту вместе с вами, мисс Скарлетт?

– Нет, – решительно отрезала Скарлетт, уже догадываясь, к чему клонит Мамушка, – я отправлюсь туда одна.

– Это вы так думаете, – последовал непреклонный ответ. – Я поеду с вами и уж я погляжу, куда это вы направляетесь в этом новом платье. Я от вас ни на шаг не отстану.

На секунду Скарлетт представила себе поездку в Атланту и разговор с Реттом в присутствии Мамушки, свирепой дуэньи, следующей за ней по пятам, как громадный черный пес-волкодав. Она снова улыбнулась и взяла Мамушку за руку.

– Мамушка, дорогая, как это мило, что ты готова поехать со мной и помогать мне, но ты только представь себе: как же наши тут, в Таре, без тебя обойдутся? Кто у нас тут всем хозяйством заправляет? Конечно, ты!

– Ха, – фыркнула Мамушка. – Вы мне зубы-то не заговаривайте, мисс Скарлетт. Я ж вас знаю еще с пеленок. Сказала, что еду с вами в Ланту, значит, так будет. Да мисс Эллин в гробу перевернется, как увидит вас одну в этом городе, где полным-полно янки, да вольных негров, да еще всяких негодяев.

– Но ведь я остановлюсь у тетушки Питтипэт, – в отчаянии возразила Скарлетт.

– Мисс Питти чудесная женщина, и уж она-то думает, будто все видит и знает, да только это не так, – отрезала Мамушка и, всем своим королевским видом показав, что разговор окончен, повернулась и вышла в коридор. От ее крика задрожали стены: – Присси, детка! Слетай наверх и принеси с чердака коробку с выкройками для мисс Скарлетт, да найди еще ножницы, да поживее, а то всю ночь провозишься.