Дальше мы пошли молча.

Белое здание круглой формы по дороге из столовой я заметила ещё вчера. Но не думала, что это и есть фамильяриум.

— Какое у тебя животное? — спросила Дана.
— У меня пока нет совего фамильяра, — печально ответил парень. — Хожу, присматриваюсь, выбрал одного. Надеюсь, получиться... С фамильяром легче призвать дух Элементаля.
— А у Алена кто? Маленький дракончик? — улыбнулась я.

— О нет, но тебе понравится, сейчас увидишь, — глаза Дариана загорелись.

В небольших отдельных комнатах размещались разнообразные животные. Некоторые было откровенно странные, многие с яркой окраской, напоминающие микс из разных пород, другие — обычные, вроде кошек, собак, волков, енотов и живности помельче.

Все довольно свободно перемещались в этом огромном доме, где у каждого были свои отдельные спальные места. На нас никто не обращал внимания. Все эти чудесные существа жили своей самостоятельной жизнью и с важным видом ходили по коридору. Некоторые умиротворённо спали у себя в постелях.

Не знаю, чем не понравился моему туманному лису этот дом для живности, но я бы сказала, что места в фамильяриуме немало. Тесноты, о которой он говорил, не наблюдалось.
Мы прошли несколько коридоров, завернули за угол.

— Видишь тех белых хулиганов? — сказал Дан, указывая на загон, в котором резвились друг с другом штук пять абсолютно белых, небольших щенков с длинными хвостами.
Они кусали друг друга за пушистые хвосты, лапы, визжали, негромко лаяли. Падали, разбегались врассыпную в стороны, затем вновь сходились в шутливой схватке.

— Какие милые, — сказала, улыбаясь и разглядывая детвору.

— Милые они с виду, а если с ними придётся сразиться в схватке, то их, навряд ли, можно назвать таковыми, — усмехнулся Дан. — Один из них признал Алена.

Мне стало интересно какой именно. Малыши казались одинаковыми.

— Я тоже хочу себе одного такого. Прихожу иногда сюда, пытаюсь их подкармливать, задобрить, — сказал Дариан. — Жду, когда кто-нибудь соизволит на меня обратить внимания.

— И как же происходит процесс признания? — спросила я заинтересованно.

— Нужно зайти в загон, остановиться и ждать… Если кто-то из волчат начнёт проявлять здоровый, дружеский интерес, а не агрессию, значит, он выбрал тебя…

— Ничего себя! Это волки? — удивилась я. — Я думала собаки-альбиносы.
Но даже зная, что это волчата, я бы не сказала бы, что эти пушистые милахи, могли быть агрессивными.

— О да, они похлеще простых волков будут. Пойдём, накормим фамильяра Алена, — мы приблизились, но за перегородку заходить не стали.
Мне очень и хотелось погладить по мягкой шубке этих снежков, потискать, обнять. Может, Дариан и прав, но не верилось мне, что эти пушистики могут быть агрессивными.

34. 26.

— Сноу, Сноу! Иди сюда, — сказал Дан. — Смотри, что у меня есть. Ален передал.

Один из малышей повёл носом, отделись от группы и направился к нам. Остальные даже ухом не повели, не обратили на нас никакого внимания, и продолжили свои, с виду милые забавы и игры.

Небольшой волчонок, с огненными глазами приблизился к нам настороженно. Внимательно посмотрел на Дариана. Задержался чуть дольше взглядом на мне, ожидая, пока друг достанет угощение.

Сама не понимая почему, но я машинально протянула руку и прикоснулась к мягкой макушке волчонка.

— Нет! — зашипел Дан. Я одёрнула руку. — Ты что, хочешь без руки остаться?

Сноу, казалось, хотел сказать что-то Дану, осуждающе посмотрев на него, но промолчал и вновь перевёл внимание на меня.

Что-то в его глазах притягивало, манило. И я, несмотря на шипение друга, вновь потянула руку. Волчонок придвинулся ближе к перегородке, я наклонилась, положила ладонь ему между острых ушей, заглянула в горящие огнём глаза, и внезапно что-то щёлкнуло у меня в голове, словно тумблер переключился. Пелена, скрывающая память спала, будто простыня.