Водяной уже не понимал, что передвигает своё тело с каждым усилием едва на десяток сантиметров. В голове кипел жидкий свинец, позвоночник уже не вибрировал от приступов дрожи, тело одеревенело, словно замороженное, и лишь правый локоть, более тяжелый, чем левый, свидетельствовал о том, что он ещё тащит Раса. В какой-то момент он осознал, что уже не шевелится, и тут серебряные искры прорвались через глаза в пылающий мозг. Они оказались очень холодными, и на мгновение испепеляющий жар стал не столь жестоким. Водяной собрал остатки сил и пододвинул своё тело вперед ещё на несколько сантиметров. Он потянул за собой Раса, но тот не желал сдвигаться с места. Водяной потянул ещё, изо всех сил, но в мозгу с новой силой вспыхнуло нестерпимое жжение. Оно в один миг оказалось всепожирающе сильным и стремительным рывком поглотило его целиком. Дробного стука пулеметных очередей и грохота работающего совсем рядом автоматического гранатомета он уже не слышал.

– Как он? – лежащий на медицинской койке Рас приподнялся, пытаясь разглядеть Водяного, помещенного на соседнюю кровать, вокруг которой столпились все обитатели Базы.

– Выкарабкается, – ответил Айболит и вперил в молодого сталкера хмурый взгляд: – А ну, упал в койку и не шевелиться! Мне ещё не хватало, чтобы у тебя швы разошлись! И чтоб я тебя не слышал!

Он вернулся к манипуляциям над Водяным. Тот находился без сознания вот уже более пятнадцати часов, и только сейчас военврач объявил, что его состояние из критического перешло в стабильное тяжелое. Срочно выдвинувшийся навстречу Владу и Расу Спецотряд нашел Водяного в горячечном бреду, ползущего по звериной тропе и тянущего за собой молодого сталкера. От спешивших за ним Зомби их отделяло не больше тридцати метров, и бой закипел мгновенно, разгоняя во все стороны затаившееся неподалеку зверьё. Спустя полторы минуты жесточайшей перестрелки противник отступил, понеся серьезные потери, и обоих спасенных бегом тащили на себе до Базы, не останавливаясь. Айболит возился с ними до глубокой ночи: откачивал умирающего Водяного, оперировал Раса, затем снова занимался Водяным, пытаясь вывести его из комы. Уставший, с воспаленными глазами, санинструктор ОСОП только наутро смог вздохнуть спокойно, добившись кардинального улучшения состояния пациентов.

– Как Водяной остался жив после всего этого – ума не приложу… – Вымотавшийся военврач нетвердой рукой принял из рук Бэмби стакан воды. – Он был подключен к четырем метам, каждый из которых высасывает из организма жизненные силы. Их даже по одному необходимо применять строго по секундомеру… Думаю, это его кипятильник в мозгах как-то сберег. Любой бы умер. Он протащил на себе Раса тринадцать километров и потерял двадцать четыре килограмма где-то за семьдесят минут. Мне пришлось принудительно залить в него тридцать литров воды, только так я смог вывести его из комы… И если бы не наши новые препараты, даже это не помогло.

– Тридцать литров?! – удивился Степанов. – Как такое количество жидкости уместилось в желудке? У обычного человека он не способен растягиваться свыше четырех-пяти литров! Я полагал, что желудок Влада аномально растянут вследствие постоянного поглощения воды, но не подозревал, чтобы настолько!

– Полтора литра у него, – устало потер глаза военврач. – Теперь я знаю точный объем, но насчет аномальности ты не ошибся. Вода, попадая в его организм, начинает всасываться в слизистые оболочки уже во рту, и далее, по всему пищеводу и внутри желудка, не попадая в кишечник. И происходит это с ураганной скоростью. Интуитивно у меня возникло ощущение, что усвоение воды в его организме подключено напрямую к голове, но это лишь догадки.