«У вас что-то случилось?» – спросил он ее напрямую.

«Ребенок болел, – ответила она. – Мы с ним живем одни, вот и пришлось брать за свой счет».

О себе Артем рассказал в первый же вечер, слил все, ничего не упустил. Никого при этом не обвинял, хоть и понимал, что сам вряд ли додумался бы пойти на грабеж. Предупредил, что завязал.

Он был искренен. Наверное, именно поэтому Ирина не испугалась и не ушла.

«Мой дальний родственник тоже был осужден, – сказала она. – Подрался с соседом, а тот возьми и умри на другой день».

Больше они не поднимали больную тему. Ирина с сыном переехали к Незванову со всеми своими проблемами, кастрюлями и целым ворохом игрушек. В доме впервые после смерти бабушки снова запахло вкусной куриной лапшой и стиральным порошком.

Сын Ирины и Артем привыкали друг к другу долго. У каждого из них были свои понятия о жизни. Месяца три, наверное, они испытывали неловкость. Но однажды все закончилось. В какой-то момент пятилетний мальчишка, сидящий рядом с Артемом на диване и тихо наблюдающий за дикой природой на экране телевизора, вдруг прислонился к его плечу и незаметно уснул. Артем отнес его в кроватку и пошел курить на балкон. Там-то и застала его Ирина, всего в слезах и соплях.

Тот человек, которого они ждали, появился словно из ниоткуда. Он издалека всматривался в лицо Гурова, подошел, сел поближе к Незванову, растопырил локти, лег грудью на стол и уставился на сыщика.

«Узнал, – понял Гуров. – Ну, давай, удиви меня».

Немец и десять лет назад был крупным, но сейчас раскабанел еще больше. Не в плане того, что набрал лишний вес. Он оброс мышечной массой и внешне мало отличался от амбала, впустившего Незванова и Гурова в клуб. Разве что шея была на месте. Все остальные видимые части тела дышали мощью.

– Ты закончил? – спросил Незванов у Немца.

– Да, – не сводя взгляда с сыщика, ответил тот, но не сдвинулся с места и не поменял позу.

«Не сверли меня насквозь, больной ты человек, – мысленно посоветовал ему Гуров. – Давай сначала поговорим хотя бы».

Он действительно не знал, чего ожидать от Немца, после того как они покинут клуб. Тот был трезв и не выглядел усталым, как это часто бывает после долгого трудового дня. Он представлял собой закрытую книгу. Полковнику предстояло постараться вывести его на диалог и получить именно ту информацию, которая была ему нужна. Как там его назвал Артем? Психом? Как и Кудесника, кажется.

Чтобы поставить точку в этой бессмысленной борьбе, начало которой положил не он, Гуров поднялся, обошел стул и аккуратно задвинул его под столик и заявил:

– Если тут ни у кого дел не осталось, то прошу следовать за мной.

После подвала с его мягким искусственным сиянием уличный свет показался сыщику слишком ярким. Гуров прищурился и обернулся. Незванов всегда был перед его глазами, но Немец находился за спиной. Полковнику не хотелось решать внезапно возникшие проблемы.

– Спасибо, Серега! – послышался голос Немца.

– Бывай, – попрощался с ним здоровенный привратник.

Немец направился к соседнему подъезду. Он шел прямиком к старушкам, все так же сидящим на лавочке. В его руках Гуров заметил обычный пластиковый пакет, но мог поклясться, что когда они сидели за столиком, руки Немца были пусты. Охранник, что ли, что-то передал? И куда Немец теперь направляется?

Тут-то Немец взял да удивил сыщика, как тот и просил чуть раньше.

Он подошел к старушкам, протянул им пакет и сказал:

– Вот. Все, что мог.

Одна из этих бабушек положила пакет на лавочку и, не поднимаясь, взяла Немца за руку.

– Дай бог тебе здоровья, Семушка, – произнесла она.