Далее действия развиваются стремительно, утратив неспешный темп. Кая не успевает отследить действия сторон, настолько быстро они перемещаются по сцене. Свист взлетающих в воздух лезвий, глухие звуки ударов о тело, реки крови, крики, вопли, предсмертные хрипы. Ей начинает мерещиться багровая дымка, поднимающаяся над ареной сражения. Проморгавшись, Кая с ужасом понимает, что ей не показалось. Кровавая пелена реальна, она поднимается над неподвижными телами погибших.

За что они умирают? Зачем? Ради чего? Извращенной прихоти зажравшегося избранного класса, ищущего острых ощущений в муках и пытках других?

Каталея сдавленно всхлипывает, ожесточённо сжимая челюсть, глаза наполняются слезами скорби и ярости.

Неужели никто не способен дать им отпор, стереть с лица земли горстку монстров, возомнивших себя хозяевами жизни?

Почему участники чужой бесчеловечной игры не объединяются и не направляют оружие на тех, кто лишил их воли и права выбора?

Зачем убивают друг друга?

Внезапно раздается протяжный высокочастотный звук, похожий на тревожную сирену. Бойня заканчивается абсолютной победой безликих. Среди тех, кто остался стоять, нет ни одного с землянисто-зеленым лицом.

Гости в золотых масках синхронно поднимаются из-за своих столов. Звучит шквал аплодисментов, стеклянная ограда опускается, но никто из выживших не спешит карать своими мечами тех, кто оплатил и организовал этот пир проклятых.

С бешено колотящимся сердцем и почти не дыша, Кая смотрит на сцену, выискивая взглядом главаря безликих. Засунув меч в держатель на спине, он с триумфальной улыбкой смотрит в зал, поднимает вверх обе руки и приветствует ликующую толпу. У его ног валяется изуродованный труп врага. Полученные в бою раны обильно кровоточат, но не обращая на них ни малейшего внимания, он разворачивается и походкой победителя направляется к бокалу с кровавым мартини.

Поймав в объятия выскользнувшую из ёмкости темнокожую красавицу, мужчина легко, словно пушинку подхватывает девушку на руки и демонстрирует восторженное гудящим гостям отвоёванный трофей. Обвив крепкую шею тонкими руками, голый «трофей» смотрит на «спасителя» горящими влюблёнными глазами и награждает долгим страстным поцелуем. Зрители приходят в еще больше исступление, хлопки и возбужденные голоса звучат громче, музыка почти неслышна. Наверное, диджей тоже увлёкся происходящим. Парочка самозабвенно сосется на глазах улюлюкающей толпы, а Каю передёргивает от отвращения. Он такое же чудовище, как и заказавшие дикое шоу, но имеет ли она моральное право судить его? Нет. Неделю назад у нее тоже не возникло ни малейшей мысли использовать пистолет против того, кто привел ее в игровую. Кая знала, что его смерть ничего не изменит. Возможно, этот человек рассуждает точно так же. Оправдывает ли это его рабское бездействие? Снова — нет.

Решив, что все самое чудовищное и непоправимое уже случилось, Кая рассеянно следит за передвигающимся по сцене «героем» со своей драгоценной ношей на руках. Вот кого адская бойня обошла стороной. Подумаешь, посветила голым задом перед высокопоставленными гостями.

Перешагивая через остывающие тела, мужчина направляется к краю сцены. По вздувшемуся бицепсу стекают густые алые капли, добавляя цвета в выбитую черную сетку. Издали татуировка из идеально ровных гексагонов сморится, как рукав с геометрическим рисунком, сплошь покрывая правую мужскую руку от запястья до той части плеча, что оказалась открытой.

Больные ублюдки. Везде лепят свои соты, даже на телах своих одноразовых фаворитов. Если решат выколоть что-то подобное на ее теле, Кая быстрее сдерет с себя заживо кожу, чем будет носить их сатанинские метки. Но, как правило, «думать и делать» редко подразумевает одинаковые действия, и совсем скоро пчелке предстоит узнать, насколько слабы ее убеждения и как быстро они изменятся под гнетом обстоятельств.