– Надолго мы застряли? – нахмурившись, уточняю я.

– Прогнозируют на пару дней. – Он неопределенно пожимает плечами, и я начинаю нервничать сильнее.

– Думаешь, нам опасно находиться здесь?

– Не люблю менять планы. – Дэрил раздраженно потирает переносицу. – Мы теряем время, Ди. Я не собирался задерживаться здесь даже на сутки. Представляешь, какая паника сейчас творится в корпорации? Удаленно я не могу разрулить все вопросы. Необходимо личное присутствие. Два дня – это минимум. А потом еще полет с дозаправкой в «Фантоме». Оттуда нас заберет самолет. К счастью, там озаботились о взлетной полосе.

– Мы не полетим в «Улей»? – удивленно спрашиваю я, нервно теребя пальцами пояс на халате. Он смотрит сначала на мои руки, потом поднимает нечитаемый взгляд на лицо.

– Зачем? Островной «Улей» больше не наша сфера ответственности, – выдает Дэрил.

– А чья?

– В ближайшее время всем будет не до игр на выживание, – терпеливо объясняет он. – Нельзя допустить хаоса внутри корпорации. Верхняя ступень структуры снесена, но, если посыплются нижние, не только нас накроет, весь мир содрогнется.

– А что будет с пчелками и трутнями? – спрашиваю я.

Меня сейчас мало волнует судьба корпорации, которая едва меня не угробила. Дэрил не спешит с ответом, словно что‑то взвешивая в уме. По моей спине пробегает неприятный холодок. Почему он так долго молчит?

– Пока всё не устаканится, Гейб возьмет на себя управление объектом.

Дождавшись объяснений, я не чувствую ни малейшего удовлетворения от довольно обтекаемой формулировки.

– Каким образом? – требую конкретики. Дэрил пригвождает меня к месту свинцовым взглядом, явно намекающим на то, что я порядком достала его своими вопросами. – Ты не собираешься их освобождать? Да? – осеняет внезапной догадкой.

– Как ты это представляешь,? – уточняет он с непроницаемым выражением на лице. – Ты сможешь убедить их молчать? Или возьмешь расписку о неразглашении? Или сотрем им память? Отрежем язык?

– То есть ты их заочно приговорил, – мрачно подытоживаю я, мягко говоря, охреневая от его непробиваемого равнодушия.

– Предлагай свои варианты. Я послушаю, – хладнокровно заявляет Дэрил, небрежно привалившись к косяку дверного проема.

Он выглядит таким спокойным и уверенным, что я мысленно кричу, ожесточенно сжимаю пальцы в кулаки, но не нахожу ни одного вразумительного аргумента, чтобы возразить.

– Нечего сказать? – удовлетворенно подмечает он. – А ты попробуй представить, что бы с тобой сделали эти несчастные угнетенные пчелки, окажись вы снова на одной арене. Не нравится картинка? Страшно? – проницательно ухмыляется Дэрил. – И это естественная реакция, Ди. Мир жесток и несправедлив. Тебе ли не знать?

– А пока миром правят такие циничные хищники, как ты, тем более, – не сдержавшись, бросаю я, а этот мудак широко улыбается, словно ему отвесили комплимент.

– Пойдем в гостиную, Ди, – сменив тему, непринужденно предлагает Дэрил. – Там теплее. Я затопил камин и разогрел вчерашний ужин.

– Мечта, а не муж, – язвительно комментирую я.

Ни в какую гостиную, разумеется, не иду. Направляюсь прямиком в душ, мимоходом заметив идеальный порядок у камина, где вчера мы оставили грязную посуду и остатки генеральской щедрости, которой хватило аж на завтрак. Свою одежду нахожу аккуратно сложенной на тумбочке в ванной.

– Ну надо же, какой заботливый, – беспричинно раздражаюсь я, прикрывая за собой дверь.

Еще вчера обратила внимание, что ни замка, ни задвижки нет. Коттедж явно предназначен для одного человека. Не свои ли апартаменты пожаловал нам Одинцов? Или здесь жила та девчонка, которую он застрелил? От этой мысли становится не по себе. Слишком живы воспоминания. Я видела в ее глазах вспыхнувшую надежду в тот момент, когда появился генерал. Успела ли она понять, что спасения не будет? Надеюсь, что нет.