Принцесса с трудом отвела взгляд от Арчибальда и сосредоточилась на Квентине. Она выучила обряд на зубок, как и клятву, чей неизменный текст вот уже пятьсот лет приносили властители Фераны. Сколько раз Каролина мысленно ее повторила, сколько раз шептала перед сном! И вот она звучала из уст брата, до боли фальшиво. Принцесса чуть покусывала губы, сдерживая бушевавшую внутри злость. Глаза ее прищурились. Сцепив пальцы, Каролина мечтала, чтобы Квентин упал, или епископ споткнулся – хоть кто-нибудь, чтобы корона не очутилась на голове никчемного принца.

По храму пробежал ветерок, вздымая пышные юбки дам. Люди недоуменно переглядывались, посматривали на окна и закрытые двери. «Сквозняк», — слышалось со всех сторон. Но для обычного сквозняка ветер был слишком сильным и прохладным. Он все набирал мощь, пока наконец не повалил подсвечники в апсиде, не вырвал из рук пажей королевскую мантию, подняв ее к потолку. Гости дружно охнули, когда корона скатилась с бархатной подушки к ногам Квентина. Дурной знак! Однако принц так не считал. Он во что бы то ни стало собирался занять трон и, вопреки правилам, поднял знак будущей власти, и самостоятельно водрузил себе на голову.

— Ничего страшного, — обратился Квентин к гостям, — на улице разыгралась метель, а лорд Мальбур стар, у него дрогнули руки. Простим столь уважаемому человеку глупую мелочь.

Каролина в ложе беззвучно зашипела. Если бы могла, она воспламенила брата взглядом. «Ну же, давай, – мысленно шептала она, — покройся струпьями!» Увы, на таком большом расстоянии ее дар не действовал, требовалось прикосновение и небольшая помощь в виде отравленных перчаток или капель. Но это пока, Каролина надеялась стать второй Нурной, которая убивала силой мысли. Достаточно было ей захотеть, всего лишь провести ногтем по коже, и выбранный яд начинал действовать. Удивительный дар! Удивительный и безумно страшный.

Ветер крепчал. Портьеры раздувались словно паруса, сильные порывы опрокидывали свободные стулья, срывали вуали и все, что было недостаточно прочно закреплено.

— Ваше высочество! – придерживаясь рукой за бортик ложи, шикнул на племянницу Элис Формор.

Странно выцветшие глаза Каролины в недоумении обратились на него.

— Ваше высочество, прекратите! – настойчиво повторил дядя. – Мне доподлинно известно, именно вы призвали ветер.

— Я? – Принцесса коротко рассмеялась и моргнула, вернув глазам прежний цвет. – Помилуйте, я ведь бездарная и лишняя, всем известно, дар матушки перешел Квентину.

Однако она понимала, Элис прав. Неведомым образом эмоции Каролины вошли в резонанс со стихией, подчинили ее себе. А ведь прежде у нее не получалось, не считая момента прощания с Талией. Тогда принцесса тоже перенервничала, и ветер откликнулся на мысленный зов. А ведь прежде Каролина полагала, он пришел сам, проститься с былой хозяйкой. Неужели ей повезло получить от предков два разных дара?

— В любом случае прекратите! – потребовал Элис. – Мне придется серьезно поговорить насчет вас с его величеством.

— Его высочеством, — упрямо поправила девушка и неохотно приказала стихии угомониться. Она не собиралась разрушать храм и вредить другим людям, кроме Квентина. – Пока обряд не совершен по всем правилам, принц остается принцем.

Дядя метнул на нее испепеляющий взгляд и обратил взор на апсиду. Служки спешно привели все в порядок, коронация возобновилась. Каролина наблюдала за ней с видом обреченной на казнь. Губы ее побелели, пальцы скрючились, но принцесса больше не пыталась помешать брату, поднялась и зааплодировала вместе со всеми, когда у Фераны появился новый монарх. Теперь ей надлежало спуститься, чтобы в числе первых, на правах сестры поздравить Квентина.