Гулко барабанит по лакированным поверхностям карет, сразу по всем трем, наверняка.

Я сама качусь все время только рядом с одной из них, как положено по моим охранительным обязанностям, поэтому непрекращающийся стук капель хорошо слышу.

Как шумят кареты графа и мага – сейчас не могу сказать, конечно, но уверена, что так же громко.

Даже заметно громче, ибо они побольше в размерах, чем довольно маленькая крытая повозка графини.

В которой одну сторону занимает сама ее светлость, а на второй толпятся все ее служанки, ведь даже в такую поездку она зачем-то взяла четырех девок.

«Двух бы вполне хватило на самом деле, но тут уже чисто дворянские понты присутствуют, кто себе может побольше прислуги обеспечить. С другой стороны – она тоже госпожа всем посещаемым селениям и городкам, должна выглядеть подобающе, прислуги тоже должно быть побольше», – признаю я.

«Даже побольше госпожа, чем сам граф, ведь ее фамильное владение, но общаться с народом она не умеет правильно, а вот сам граф весьма силен в такой теме. Умеет быстро принять правильное решение и людей сразу понимает, поэтому все здешние заправилы с ним одним только стараются разговаривать», – приходится и такое мне признать.

Стою ведь все время сбоку от кресла графини, поэтому все могу сама хорошо рассмотреть.

У графа и мага даже по небольшой отдельной спаленке есть в каретах, чтобы долгая поездка на очень невысокой скорости как-то побыстрее проходила для высокого сословия в сладком сне.

Потому что расстояния здесь большие, дороги плохенькие, время в пути заметно быстрее проходит, если поспать несколько часочков.

Но не сейчас, конечно, когда колеса тяжелой кареты пробиваются сквозь размокшую дорогу, поэтому ее саму постоянно носит из стороны в сторону по той же колее.

Они катятся впереди, в сотне метров от нас, понемногу отрываясь по менее разбитой дороге от хвоста каравана вперед, так как перед ними дорога все же, хоть немного, но получше получается.

А нам уже продавленная широкими колесами тяжелых карет достается, что сильно замедляет скорость наших повозок.

Такой распорядок в пути устанавливает сам граф, чтобы оказаться подальше от своей супруги. Запретить катиться за ним графине он пока никак не может, но все остальное в его личной власти.

Еще сами капли необыкновенно крупные летят вниз с большой скоростью, что здорово усиливает шумовой эффект.

Вот по многочисленным повозкам каравана дождь стучит гораздо тише, они укрыты растянутой тканью, пропитанной соком местного растения, дающим эффект, немного похожий на наш каучук.

Еще прямо неистово бьет по мне, заставляя реально замерзать в конце очень жаркого лета.

На чертовом перевале, уже насквозь мокрая, да еще при спустившейся почти к нулю температуре, я чувствую себя очень хреново.

«Ну, все же не насквозь на самом деле я мокрая, – признаю я себе, пусть очень нехотя. – Это все остальные всадники и возницы совсем полностью и насквозь промокли. У меня все же из дорогого таслана спортивная форма пошита, сейчас надета вместо нижнего белья, поэтому мокрая ледяная одежда так уж прямо к моей коже не прилипает. Одна печаль, что потом делать, когда она окончательно развалится и износится? Даже не знаю, поэтому нужно к тому времени обязательно поменять свою теперешнюю работу на более спокойную, чтобы точно находиться под надежной крышей и зимой, и летом. Да, только в замке или городе, причем даже неплохая возможность так устроиться со временем у меня имеется. Но сейчас приходится крутиться, как белка в колесе, раз уж повезло выжить в первые дни перемещения через проклятый блуждающий портал и устроиться на довольно блатное здесь место».