– Парфенеец, значит, – сообразил Иррандо. – Опять повадились. Испепелю.

– Да ладно. Там много этих фруктов! У нас за кражу в мелких размерах никто не пепелит, по статье сто пятьдесят восемь УК РФ только штраф полагается. Да и видел бы ты этого шибздика, мелкий, жалкий, три волосенки торчат. – Аня улыбнулась и убрала со лба выбившуюся из закрученных в пучок волос прядь, даже не представляя, как мило и соблазнительно выглядит в своем неприлично облегающем наряде в свете утренних лучей. – В общем, как папа говорит, баклан совсем.

– Почему баклан? – изумился дракон.

– Ну, это на воровском жаргоне неопытный вор.

– Так вот почему ты все время говоришь, как разбойница, – осуждающе протянул Иррандо. – Не пристало деве так выражаться, тем более… – «Такой красивой» он не договорил, потому что внезапно почувствовал смущение. Оно было глупым донельзя, и потому дракон нахмурился. Буркнул: – Не пристало, и все. Даже если у тебя отец из воровского клана.

– Слушай, я и не пристаю, давай не будем ссориться, – сказала Аня. – А отец у меня полицейский. Полковник. Он воров как раз ловит, понял? И даже не думай ничего плохого про папу моего говорить! Он у меня знаешь какой? Сильный, добрый, справедливый и взяток не берет. Вот.

– За взятки голову усекают. У нас никто не берет, – важно заявил дракон.

– А он не потому. Все берут, а он нет, – гордо ответила Аня. – Потому что честный. И у вас взяток не берут, зато людей похищают. Меня, например!

– Угу.

Перестав ее слушать, Иррандо прошел в гостиную и аккуратно взял губами с блюда моргуаву. Зажмурился от прохладного удовольствия. И еще одну съел, и еще. Хорошо! Ради такого он был готов простить даже вчерашнее нападение. Частично… Когда дракон обернулся на Аню, она стояла все так же в проходе и задумчиво наматывала на палец прядь.

– А чего я такого разбойничьего говорю? – неожиданно тихо спросила она.

Иррандо важно уселся на ложе со спинкой и сказал:

– Всякие йуху, майгад и много чего такого, чего не подобает юной деве произносить. Ясное дело, что слова ругательные.

Аня рассмеялась:

– Так это не разбойничье. Это молодежное! У нас все так говорят, кто моего возраста. – Она хитро прищурилась. – А тебе самому сколько лет? Кажется, что не старик, хотя я, знаешь ли, навскидку по-драконьи не понимаю.

– Я молод, но опытен, – с апломбом заявил Иррандо. – В моем возрасте не каждый получает золотой талисман за боевые заслуги.

– И скромность вперед тебя родилась, – хмыкнула Аня. – Так, а лет-то тебе сколько? Мне девятнадцать.

– Не может быть! – с удивлением воззрился на нее дракон. – Ты не похожа на маленькую девочку! Не обманывай меня, ты вполне половозрелая дева, готовая к заму…

– Ну вот, еще ты меня замуж выдай. Сговорились все! – насупилась Аня и подняла вверх палец. – Если кто спрашивать будет, так и скажи. Я. Не. Собираюсь. Замуж. Рано мне. Я еще пожить хочу.

– Сколько? – напряженно спросил Иррандо.

– Хотя бы лет пять. В нашем летосчислении, то есть двенадцать месяцев в году по двадцать четыре часа в сутки. Вот через пять лет приходите, поговорим. И не так, как на этот раз: вжух, и нате вам!

– Так значит, – сжал пасть Иррандо. – То есть через наши – десять. Но тогда ты будешь старой и никому не нужной.

Аня округлила глаза и ткнула руки в боки:

– Старой? В двадцать четыре? Во даешь! И вообще тебе не пофиг? Тебе же не приспичило жениться и потомство заводить, как этому мерзавцу в кольчуге?

Дракон почувствовал, как внутри начинает все клокотать. Но тут горелым запахло совсем не из его пасти, а из кухни. Аня подхватилась и побежала туда, крикнув на ходу: