– И? – поторопила она.

– Откуда ты знаешь?

– Я не видела. Если ты об этом. Но знаю.

Зеленые глаза тети так блеснули, что Оленев, в который уже раз, подумал о ее ведьмовском даре.

– Так зачем? Зачем ты это делал без ее согласия?

– Не знаю.

– Расслабься, подумай о ситуации, и одновременно о чем-то приятном, успокаивающем. И ответь первое, что пришло на ум.

Оленев прикрыл глаза, вообразил, как они танцуют с Летучей мышью. Легко, непринужденно, страстно и весь мир становится другим. Не враждебным, не полным угрозы, а добрым и светлым, наполненным радостью. Счастьем и детским смехом.

Все вокруг стало приветливым и одновременно томительное, нестерпимое желание охватило все существо Ярослава.

– Зачем ты обнимал Олену, не спросив на то ее согласия?

– Я хотел ее присвоить. Не думал о том, что она не согласна. Она моя…. Эм… Должна быть моей.

– Твоей? – словно из другого мира донесся до Оленева голос тети. – Твоей любовницей? Твоей женщиной на ночь?

– Моей.

– Твоим развлечением? Той, что сопровождает тебя в обществе?

– Моей…

Оленев замолчал. Потому, что это слово вбирало все его эмоции, все желания в отношении Олены Харитуллиной. Все до единой. Жажда обладать, вот что им двигало в ту минуту.

Он словно чувствовал, что жить не может, дышать не может без этой женщины. И больше ни о чем не мог думать. Опять, опять голова совсем выключилась! Работали только инстинкты, почти звериные, плохо контролируемые.

Так умирающий хватает лекарство, не думая, что может вывихнуть руку врачу. Так погибающий в пустыне путник, может убить за флягу воды. Забыв о ценности чужой жизни…

Ярослав мог натворить что угодно, когда жаждал завладеть Оленой.

И единственное, о чем не подумал – она не вещь, не фляга и не лекарство. У нее есть своя воля, свои потребности и свои желания. Свои устремления, наконец!

Ну да, сейчас, когда эмоции немного схлынули и голова заработала, легко все это разобрать по полочкам. А тогда? Мог ли он тогда остановиться? Оленев не знал. Сколько раз ни задавался подобным важным для него вопросом.

– А вот теперь подумай обо всем, что сказал. И да, если она так нужна, то не позволяй Сашке тебя обойти. Он балагур, весельчак, рубаха-парень. Как раз тот типаж, с которым легко женщинам. А ты… дикарь. И с тобой сложно. Она не понимает тебя, не знает о твоей психологической травме.

Оленев откинулся на спинку сиденья и замолчал. Переваривал. Прислушивался к себе. Снова переваривал. Слишком много эмоций, намеков и уж слишком много важных открытий получил он за эту беседу…

Этель Яновна заварила свежий чай с мятой. Разогрела оставленный домохозяйкой плов и на кухне запахло домом. Горячим рисом, сладким черносливом, жирным мясом и уютом.

Оленев втянул этот запах и внезапно ему полегчало.

Ладно. Александр выиграл только первый раунд. Второй будет за Ярославом. Даже если придется прибить этого Дон Жуана.

О том, как отреагирует на это Олена, он снова почему-то не подумал. Как и в прошлый раз.

***

Олена

Александр галантно довез меня до дома и два дня я посвятила работе. Если бы мне давали по золотому слитку за каждое сообщение редактора о том, как он ждет и верит в меня, я бы уже собрала весь золотой запас родины.

Артур Наилевич был особенно нетерпелив в ожидании скорой сенсации.

Хорошо, что я больше не работала в редакции, и он не мог нарезать круги вокруг подобно акуле. Телефон то и дело пиликал от смс, словно я разведчик и постоянно получаю ЦУ из центра. Вотсап тоже не отставал. Складывалось впечатление, что редактор решил создать мне музыкальное сопровождение.