В то же самое время широкую поддержку получили крайние движения разного типа. Движение, которое известно у американских ученых как «интегральный национализм», возникло в Западной Европе на исходе XIX столетия, значительно раньше того, как коммунизм стал фактором какой-либо реальной политической важности. Общепризнано, что одним из первых выразителей этой идеологии был Шарль Морра, который вместе с группой крайних французских националистов и проповедников политической реакции основал «Аксьон франсэз» на рубеже столетий. Интегральный национализм никогда не пользовался особой привлекательностью во Франции или других западноевропейских странах, но в двадцатых годах в измененных формах он стал доминирующей силой в «недовольных» странах Центральной и Южной Европы.

Здесь он был элементом, который обеспечил идеологическую платформу для фашизма Муссолини и для подъема нацистской партии в Германии. Его влияние также сильно ощущалось в ультранационалистических партиях Польши, Венгрии, Румынии и Югославии. Поскольку интегральный национализм по определению скорее движение отдельных наций, чем универсальная идеология, и потому, что его сторонники отвергают систематические рациональные программы, трудно определить его точную природу. Следующие характеристики, однако, выделяются: 1) вера в нацию как высшую ценность, которой все другие должны быть подчинены, – по существу, тоталитарная концепция; 2) обращение к мистически постигаемым идеям сплоченности всех индивидуумов, составляющих нацию, обычно при условии, что биологические характеристики или необратимые результаты общего исторического развития сплавили их в одно органическое целое; 3) подчинение рациональной, аналитической мысли «интуитивно правильным» эмоциям; 4) выражение «национальной воли» харизматическим лидером и элитой националистических энтузиастов, организованных в единую партию; 5) прославления активного действия, войны и насилия как выражения высшей биологической живучести нации.[30]

В двадцатых годах эти концепции нашли отражение больше в европейской и меньше в американской мысли, даже если они не были открыто восприняты как политическая программа. Среди угнетенных наций Восточной Европы, где условия отличались от условий государств Центральной Европы и где новая идеология в конечном счете возобладала, новые идеи были с готовностью приняты, но в несколько измененной форме. Так было в Западной Украине в двадцатых годах, где две существенно отличных друг от друга группы подготовили почву для интегрального национализма[31]. Одна черпала свою силу из недовольства галицких солдат, которые вынесли на себе основную тяжесть борьбы украинцев за освобождение, ради того чтобы Польша зачислила их в граждан второго сорта. Наиболее активными были ветераны сечевых стрельцов, формирования, которым командовал полковник Эвген Коновалец в Восточной Украине. После краха Украинской народной республики эти части были расформированы в Галиции; многие из членов формирования объединились (в 1920 году) в нелегальную военизированную организацию, известную как Украинська вийськова организация – УВО. Во время ожесточенной борьбы с поляками в двадцатых годах с этой группой обращались жестко, ей отвечали актами насилия. По существу, однако, это была скорее военная оборонительная группа, нежели террористическое подполье.

Реакцией на коммунизм стало появление более радикальных националистических групп. Как отмечалось, в начале двадцатых коммунистическое влияние угрожало большей части украинского студенчества; это было верно не только в отношении законно признанных университетов, но и для подпольного университета, который создали во Львове украинские ученые, чтобы дать академическое образование сотням молодых людей, которых поляки не допускали в высшие учебные заведения. Один из основных факторов отвращения студентов от коммунизма и вовлечения их в националистическое движение, организованное в 1926 году как Союз украинской националистической молодежи (Союз українськой нацїоналїстичной молоді – СУНМ), была работа Дмытро Донцова. Выходец с Восточной Украины, Донцов стал активным пропагандистом национализма еще перед Первой мировой войной. В начале двадцатых его учение стало походить на учения интегральных националистов, хотя очевидно, что он заимствовал большинство своих идей скорее у немецких националистов типа Фихте и Хердера, чем у Морра или итальянцев, таких как Парето и Д'Аннунцио, например, Объем рукописи не позволяет произвести реальный анализ идеологии, которую Донцов с огромным успехом распространял среди молодежи Галиции. Эта идеология отклонялась от основ интегрального национализма и содержала в себе следующие особенности: 1) акцент на силу, свойственный этой идеологии, в значительной степени выражался в отсутствии возможности длительной открытой оппозиции доминирующей группе, в защите терроризма; 2) поскольку государства, которое можно было бы превозносить как носителя «национального идеала», не существовало, подчеркивалась огромная важность абсолютной приверженности «чистому» национальному языку и культуре; 3) отсутствие традиции государства, которое через свои институты и легальные структуры поддерживало бы национальные чаяния, и оппозиция существующим государствам вели к крайнему прославлению «нелегальности» как таковой; 4) в близкой связи с двумя предшествующими пунктами существенный иррационализм идеологии был выражен фантастическим романтизмом, который был, однако, среди сравнительно неискушенных украинцев более спонтанным и подлинным, чем циничное отклонение разумного со стороны немцев и итальянцев; 5) бездействие старшего поколения и его склонность к компромиссам с польскими «оккупантами» способствовали естественной тенденции интегрального национализма к тому, чтобы полагаться на молодежь и отвергать умеренность старших.