Сердце было выжжено. Иван тогда еще мне презрительно сообщил, что я должен быть ему благодарен за то, что он избавил меня от этой меркантильной сучки…

Я поблагодарил. Хорошенько приложил его, сломав нос.

- И давно ты работаешь в ресторанном бизнесе?

- Давно.

Отличный ответ.

- Пап, я покушала. Можно мы с Матвеем поиграем?

Смотрю на Виталину. Она сдержано улыбается Ярославе.

- Я не против, с удовольствием посмотрю на твою железную дорогу!

Прекрасно ушла от разговора!

В коридоре мне удается взять ее за руку. Дети бегут вперед, им не до нас. На этот раз с ними няня, так что травмы, скорее всего, не грозят.

- Вита, нам надо поговорить.

- Егор, пожалуйста. Позже.

- Когда?

- Не знаю. Но точно не сегодня. Я не готова.

Не готова? Черт. Меня просто бесит эта фраза!

- А к чему тебе надо готовиться? Будешь сочинять очередную сказочку?

Она останавливается, вытаскивает свою ладонь из моей. Смотрит так… спокойно. А меня просто раздирает изнутри!

- Сказки – это не по моей части, Егор. Тебе не кажется?

- Неужели? – сжимаю челюсти, пытаясь держать себя в руках, но…

Мы стоим друг напротив друга, как … Как вратарь и нападающий, который собирается бить пенальти. Только между нами не одиннадцать метров. Гораздо меньше. И это… это очень и очень плохо!

- Нет, Егор! Не надо!

Смотрит так отчаянно, стоит вжавшись в стену.

Не бежит. Как будто знает, что я не дам ей возможности убежать!

- Егор, пожалуйста…

И тут мне башню рвет! Потому что я представляю, что она просит меня не о том, чтобы я остановился, а о том, чтобы продолжал!

16. Глава 15.

- Егор, пожалуйста!

Только не это! Нет!

Но разве его остановить? Он впечатывает меня в стену. Господи, зачем я только вступила с ним в перепалку? Надо было молчать и все!

Просто… он меня довел своими вопросами.

Давно ли я работаю в ресторане, а почему, а как, а когда в Москву переехала, а где жила… Я понимала, что скрывать мне нечего, надо спокойно отвечать. Но… чувствовала какую-то подковырку в его вопросах. Словно он хотел меня на лжи поймать!

Я бы сто раз пожалела, что поехала, если бы не дети! Они с таким удовольствием общались за столом! И в детскую побежали такие счастливые!

Почему я просто молча не пошла за ними? Зачем надо было слушать язвительные реплики их отца?

Я не хочу с ним целоваться, и вообще, не хочу, чтобы он прикасался ко мне!

- Егор… не надо!

- Вита…

- Уйди, меня стошнит сейчас! – я вру, но может хоть это его остановит?

- Что? – и правда, замирает, отстраняется, давая мне возможность вздохнуть и вырваться. – Стошнит? От меня?

- Именно. Мы уедем через полчаса. Все разговоры – потом.

- А с Ванькой не тошнило? А потом… сколько их у тебя было? Неужели никто замуж не позвал? Приходится по ресторанам впахивать?

Не думаю. Опять не думаю! С размаху луплю его по лицу. Не ладонью, кулаком!

А он только смеется! Кретин! Заводит меня! Я, всегда гордившаяся своим спокойствием луплю изо всех сил, по лицу, по плечам, по груди.

- Гад, ненавижу тебя! Ненавижу! Тошнит от тебя! Идиот несчастный! Тошнит! А от Вани не тошнило! Понял?

- Понял, не дурак! – выпаливает, и наваливается на меня, снова припечатывая к стене, обхватывает ладонью подбородок и впивается злым поцелуем.

Мне больно. И обидно.

И…

Я ничего не чувствую. Запрещаю себе чувствовать.

Это просто мужчина. И просто губы. И он делает это против моей воли.

И я не хочу и не буду ему отвечать.

Я сильная! Очень, очень сильная!

Закрываю глаза и…

И вспоминаю тот день, когда мы впервые крупно поссорились.

Мне тогда казалось – на пустом месте!

Из-за поцелуя.

С Ваней.

Иван много снимался в рекламе, и как-то предложил, мол, давай Виталина, познакомлю тебя с парой фотографов или режиссеров. Я сначала отказывалась, но он не унимался. В итоге сказал, что показал мое фото, и меня хотят пригласить. Я снова готова была отказаться, но когда Ваня сообщил сколько заплатят…