Как будто в ответ на этот вопрос окно погасло.

Коста еще постоял за мраморной статуей, а потом пошел домой, полный самых приятных предвкушений.

***

Спрятавшись за шторой, я наблюдала за садом.

— Я же говорила, — сказала Реджина, когда темный мужской силуэт отделился от статуи и пошел прочь. — Может, он маньяк? — предположила подруга. — А что? Ходит по ночам, заглядывает в окна…

Наверное, я тоже маньяк, потому что иногда, лежа в постели, я представляла, как Коста забирается в мое окно, чтобы повторить то, что у нас так хорошо получилось однажды…

— Я не смогу защитить вас от него, — помрачнела подруга.

— Быть может, и не придется? — предположила я, глядя вслед мужчине, который выходил из моего сада. — Он ведь эльен, щит от тьмы. Это он должен всех защищать.

— Угу, — промычала Реджина, а потом вскинула на меня взгляд, который одновременно и завораживал, и пугал: темные глаза мерцали как озеро, отражающее звездную ночь. — Что-то надвигается, Элис, — сказала она, — но я не могу понять — что.