Первым делом поворачиваю защелку – мало ли что придет в голову этому извращенцу? – быстро стягиваю с себя одежду, но до душевой кабинки так и не дохожу.

Матерь божья! И это в таком виде он меня видел?

Тушь вместе с черной подводкой размазалась вокруг глаз, волосы сбиты и торчат во все стороны, одного взгляда на меня достаточно, чтобы ни у кого не возникло сомнений в том, что вчера я хорошенько напилась.

Вздыхаю, пытаясь найти, чем бы смыть эту красоту, вряд ли у Соловьева найдётся мицеллярная вода.

С интересом поглядываю на разложенные на раковине всякие «мужские штучки»: гель для душа, мыло, гель после бритья, пенка для бритья, бритва и тюбики с мазями. От синяков. Последнее Соловьеву сегодня точно пригодится, фингал под глазом почернел ещё больше, чем вчера вечером.

Улыбаюсь при виде скрабов и тоников для лица: неужели, как девчонка, делает всякие маски, боясь, что на лбу выскочит прыщ?

Открываю дверцу шкафчика и замираю. Две пачки презервативов. В голову сразу же лезет куча мыслей о том, где и с кем он использовал их. Стало как-то гадко, а еще в груди больно кольнуло от осознания того, что в его жизни определенно присутствуют девушки. И это точно не Оля, она бы уже мне все уши прожужжала насчет «самой лучшей ночи в ее жизни».

– Три минуты, Ромашкина, а я все еще не слышу звука воды! – доносится со стороны двери, и я спешу принять душ.

С каким-то особенным остервенением тру кожу на руках, груди, шее, а потом вспоминаю, что в открытом топике будут заметны красные царапины, поспешно выключаю воду и выхожу из душевой кабинки с намерением посмотреть на себя в зеркало и убедиться, что не все так страшно.

Нахожу на полке чистое полотенце, промокаю волосы, одеваюсь и возвращаюсь в комнату, на четыре минуты не вложившись в отведенное мне время, о чем и сообщает Рома.

– Черт, Ромашкина, ты еще и голову помыла, теперь целую вечность будешь сушить волосы. В конце коридора справа есть общая ванная комната, там есть фен. Если встретишь Дениса, скажи, что через пятнадцать минут я буду готов.

И скрывается за белой дверью.

А мне что делать? Красться по дому, словно вор, чтобы ни с кем не встретиться?

На самом деле у меня было огромное желание вылезть через окно, вызвать такси и уехать, ни с кем не попрощавшись. Но я еще не на столько отчаявшаяся, чтобы прыгать со второго этажа, поэтому послушно выхожу из комнаты и, убедившись, что поблизости никого нет, иду на поиски фена.

Где-то снизу доносится звук работающего телевизора, детские крики и строгий мужской голос. Я чувствую себя воровкой, а еще слегка не в своей тарелке. Наверное, Рома часто водит к себе девчонок, и я даже не представляю, как посмотреть в глаза его брату, потому что тот наверняка подумает, что мы всю ночь занимались всякими непристойностями.

С первого раза нахожу нужную комнату, поражаясь размерами дома, хотя наш старый дом был гораздо больше, но вот маленькая тесная комнатка в общежитии была ненамного больше этой ванной комнаты.

Быстро сушу волосы и вздрагиваю, когда в зеркале появляется еще одно отражение.

– Ты меня напугал. – Дрожащими руками выключаю фен и возвращаю на место, стараясь избегать зрительного контакта с парнем.

– Мы не успеваем позавтракать, но я прихватил парочку бутербродов и два стаканчика чая с собой, – отчитывается Рома, выходя из комнаты. – Идем, Денис уже бесится, потому что нужно отвести Арину в сад и не опоздать на работу.

– Как так получилось, что у такого, как ты, нет своей машины?

– Я предпочитаю другие, более приятные вещи, – усмехается он, а мне только остаётся гадать, что это за такие «приятные вещи», которые лучше собственного автомобиля.