Тарелки подпрыгнули и зазвенели.

Закусив губу, Юна ждала продолжения. Но Ульрих молчал. Тогда она сама задала вопрос, ответ на который хотела узнать все это время:

– Ты ее любил?

– Кого? – Ульрих непонимающе взглянул на нее.

– Королеву.

– Нет. Я всю жизнь любил твою мать. Она была прекрасной женщиной. Лучшей из тех, что может встретить мужчина. Если бы можно было вернуть время назад, я бы женился на ней и сделал своей королевой. Но тогда я был молод и глуп. Я испугался и смалодушничал из-за проклятья. А потом ради мира в стране заключил брак с принцессой Ризании.

Юна кивнула. Только сейчас она поняла, как важно ей было это услышать.

– Если бы она мне возразила, – он снова заговорил, – если бы воспротивилась… Но она даже не сказала, что носит ребенка. И ничего не потребовала взамен. Молча выслушала мой приказ, собралась и уехала. Я узнал о тебе, только когда ты родилась. Но было уже поздно, Юнона умерла до того, как я успел ее повидать.

– Но ты все равно приехал в тот монастырь, – тихо сказала Юна. – И забрал ее медальон.

Она потянула за цепочку, доставая отцовский подарок, который все это время находился под платьем у нее на груди. Дневной свет, льющийся в окна, отразился в гранях Хранителя.

– Да, я забрал его, желая сохранить хоть что-то на память о ней, – мрачно признался Ульрих. – Тебя я забрать не мог. Если бы Эола узнала…

– Она постаралась бы избавиться от меня, – усмехнулась девушка.

– Прости, тогда я не мог даже смотреть на тебя, чтобы не испытывать боли. Все, что мог, это спрятать подальше, но не потому что стыдился или ненавидел, а потому что боялся за твою жизнь. Я хотел, чтобы ты выросла обычным ребенком и прожила обычную жизнь. Но потом случился пожар… Ты была маленькая и не помнишь…

– Помню. Мне рассказали.

В ответ на его удивленный взгляд она пояснила:

– Эльнура Санс-Авард. Я познакомилась с ней, когда пробиралась в Вальдхейм.

Говорить о том, чем закончилось это знакомство, Юна не стала.

– Эльнура, – нахмурился Ульрих, – знакомое имя.

– Это она создала воздушный кокон, который спас меня от огня.

– А, точно, была там одна магичка… Значит, ты знаешь, что там случилось?

– Да. Это я случайно сожгла монастырь. А ты приказал запечатать мой огонь.

– Прости.

– Я не виню тебя, – прошептала она, чувствуя, как горло перехватывает от слез. – После стольких смертей, это было единственным выходом.

Отец вгляделся в ее лицо.

– Значит, ты знаешь и про графа Кроука?

– Знаю…

– Ну-ну, не стоит плакать, – теперь уже он сжал ее руку, делясь своим теплом. – Ты сильная, Юна, гораздо сильнее меня. Твой дед обязательно бы тобою гордился. Оба деда.

– Ты так думаешь?

Он улыбнулся:

– Я в этом уверен.

Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза. И внутри Юны росло, ширилось как море, выходящее из берегов, удивительно теплое чувство. От него защемило в груди, а на глазах заблестели слезы.

Коротко выдохнув, Юна запрокинула голову, чтобы слезы не потекли по щекам.

– Спасибо, – кивнула отцу. – Мне нужно было это услышать.

И поспешила сменить тему, боясь, что сейчас окончательно разревется:

– Как ты себя чувствуешь?

– Вполне сносно, – усмехнулся бывший король. – Лучше расскажи, как ты добралась до Эрисхайма? Как он тебя принял? И где ты познакомилась с Огненным?

Юна опустила взгляд. Напоминание об Эрисхайме кольнуло стыдом. Что они скажут друг другу, когда снова встретятся? А в том, что встретятся – принцесса не сомневалась. Рано или поздно это случится. Дхиррайм не сможет вечно держать ее в этом замке.

– Это долгий рассказ. Давай прогуляемся? – предложила она, отбрасывая тревожные мысли. – Слуги сказали, здесь есть чудесный сад.