– Спасибо, Оля, хоть ты меня предупредила! Не иначе придется работу бросать.

– Нет-нет, совсем бросать не надо, – успокоила меня Ольга. – А вот таблеточки попейте.

– Ну спасибо за совет, дорогая! Слушай, а можно мне тоже поглядеть?

– Да пожалуйста. Вон у медсестры проверьте ум, а то она как-то подозрительно улыбается. Наводите ей прямо на лоб и смотрите.

– Оля, я что-то не различаю цифры, одна светящаяся точка посередине лба – и все.

– Так кто же эти цифры смотрит, доктор! ИХ СЛЫШАТЬ НАДО! У вас не только ум, у вас еще и слух на этой работе садится. Бедненький… Дайте я сама. Оооо, – печально протянула она, – медсестре уже не помочь. Весь ум потратила на работу и поиски мужика. Практически полный инвалид. Вон уже в конвульсиях бьется. Ну ладно, я пойду, а вы спасайте свою подопечную.

Я проводил Ольгу взглядом и повернулся к медсестре, сползшей под стол и содрогающейся от беззвучного хохота.

– Ну что, Татьяна, мне придется таблетки пить, а тебя вообще реанимировать. Вредная у нас все-таки работа!

Чаще всего работа спецбригады для большинства непосвященных остается за кадром, и оттого процесс попадания заскорбевших головою граждан в психиатрическую больницу имеет некий налет загадочности и даже таинственности: ну неужели они сами туда приходят? И только отдельные наиболее яркие моменты работы гвардейцев из барбухайки[3] иногда напоминают об их существовании и опровергают слухи о мгновенной телепортации отличившихся сразу в наблюдательную палату.

Эту историю рассказал Денис Анатольевич, принимавший непосредственное участие в развернувшихся событиях. Вызов в тот вечер был не то чтобы заурядным и будничным – все же в отделение полиции вызывают не так часто, – но все же не экстраординарным.

Как рассказал бригаде слегка помятый дежурный полицейский, к ним в отделение пришла дама и попросила принять от нее заявление. Какое? О похищении и истязаниях некоего мальчика. Полицейские прониклись важностью и ответственностью момента и начали было подробно расспрашивать – что за мальчик, откуда такие сведения, – как вдруг женщина сначала схватилась за голову, а потом в один прыжок оказалась нос к носу с опешившим дежурным. Сцапав за грудки, она почти подняла его в воздух (во всяком случае, очевидцы уверяли, что даже слегка им там потряхивала) и включила опцию «крик баньши в исполнении Ярославны» – дескать, какие могут быть бюрократия и крючкотворство, когда его пытают?! Я СЛЫШУ ЕГО КРИКИ!!! Я ЧУВСТВУЮ ЕГО БОЛЬ!!! ВОТ ПРЯМО СЕЙЧАС ЕМУ ЗАГОНЯЮТ ПОД НОГТИ ИГОЛКИ, ААААА!!!!! И… упс, у меня их нет, НО ВСЕ РАВНО ОЧЕНЬ БОЛЬНООО!!!!!

Только путем коллективных слаженных действий и экстренно воскрешенных в памяти навыков борьбы даму удалось определить в камеру для задержанных, которая, по счастью, пустовала.

Приезд спецбригады обрадовал всех, и даже отсутствие красной ковровой дорожки с непременным караваем на полотенце и кокаином в солонке ничуть не умаляло торжественности момента и всеобщего ликования. Дама за решеткой и та заинтересовалась – что это за новые люди и куда, собственно, они собираются ее везти? Фельдшер Сергей, указав пальцем на кучерявую бородку, успокоил: дескать, все нормально, федеральнос агентос, только что с Кубы, со спецоперации, вот, попросили подключиться к розыску и освобождению мальчика из цепких лапок… кого, кстати? А, эту банду мы знаем, давно на них зуб точим. В сговоре с мэрией? Да нам без разницы, кого колбасить! Собирайтесь, лучезарная, мы вас пока надежно спрячем, для вашей же безопасности.