– Ты пострадала?

– Ничего серьезного. Ободрала коленку.

– Я предпочитаю получать отчеты сотрудников вовремя, Эми.

– Разумеется. Извините. Это моя первая оплошность, мисс Боннер.

– Знаю. И на первый раз прощаю. Я отстраняю тебя от дела Тингли.

– Да? – Эми даже рот раскрыла от изумления. – Отстраняете… – Она умолкла.

– Да. Утром позвонил твой дядя и устроил скандал. К несчастью, его сын… Кажется, это его сын…

Эми кивнула:

– Мой кузен Фил.

– Так вот, его сын вчера видел тебя в театре с мистером Клиффом, а утром доложил об этом папаше. Тот перезвонил мне и задал вопрос, на который я не могла не ответить. Она заявил, что не доверяет тебе, что он невысокого мнения о твоих нравственных принципах и тому подобное. В общем, сказал, что не хочет, чтобы ты путалась в его дела. – Мисс Боннер развела руками. – Вот так-то, милочка. Должна признаться, познакомившись с манерами твоего дядюшки, я не удивляюсь, что вы с ним не ладили. Отныне ты сосредоточишься на мистере Дикинсоне. Сегодня удалось хоть немного продвинуться?

– По большому счету нет. Он крепкий орешек. – Эми заерзала на стуле. – Но я… Возвращаясь к делу Тингли… Я рада, что вы меня отстранили. Это здорово… Но мне все равно надо вам кое-что сообщить… Не то чтобы у меня были причины подозревать, будто это как-то связано с делом Тингли, вовсе нет… Но я вдруг подумала, что должна рассказать. В субботу я видела вас в баре «Рустермана» с мистером Клиффом.

Внимательные глаза мисс Боннер слегка сузились:

– Видела?

Эми кивнула:

– Я была там с мистером Дикинсоном и заметила вас… Конечно, навряд ли это имеет какое-то значение, но…

– Но что?

– Я решила, что должна вам рассказать.

– Зачем?

– Ну… Из ваших слов я поняла, что вы не знакомы с мистером Клиффом и никогда его не встречали, вот и подумала… Просто подумала, что вы, возможно, не знаете, кто это, поэтому следует вам рассказать…

– Ясно, – проговорила мисс Боннер с неожиданным металлом в голосе. – А я-то гадала, что́ ты пыталась вынюхать сегодня утром по телефону. Спасибо, теперь мне все понятно. Тебе хотелось разведать, знаю ли я, с кем имею дело. А если не знаю – меня просветить. – Металла в ее голосе прибавилось. – Раз ты решила, что должна меня просветить, так почему же не просветила?

– Вы имеете в виду – утром? – пробормотала Эми.

– Я имею в виду – утром.

– Ну, я… Вот, я рассказываю вам сейчас…

– Что ты там мямлишь? – нетерпеливо отмахнулась от нее мисс Боннер. – Я ведь говорила тебе, Эми, когда принимала на работу: главное в нашем деле – это полное и безусловное доверие. Сыщик должен уметь держать рот на замке, это вынужденная необходимость. Сотрудник, чья надежность хоть на миг подвергается сомнению, утрачивает всякую ценность. Не знаю, что́ ты от меня скрываешь, но что-то определенно скрываешь. Мне это не нравится. Совсем не нравится. – Она внезапно вскочила на ноги и указала пальцем на стол: – И эта шляпа мне тоже не нравится. Воспоминание? Воспоминание о чем?

Она выказала такую прыть, что Эми оставалось лишь сидеть и беспомощно таращиться на нее. Мисс Боннер стремительно метнулась к двери в спальню и уже протянула руку, чтобы ее открыть, но тут же остановилась.

В тот самый момент, когда она уже почти дотронулась до ручки, дверь распахнулась сама. На пороге стоял высокий мужчина и, улыбаясь, смотрел на мисс Боннер. От неожиданности она попятилась.

– Пойман на месте преступления, отрицать бесполезно, – признал он. – Зато не с поличным. Как поживаете, мисс Боннер? Наслышан о вас.

Мисс Боннер оглядела его с головы до ног и снова попятилась, затем повернулась к нему спиной, не удостоив ответной любезностью. Вместо этого она обратилась к самой младшей служащей своего «русалочьего батальона», и металл в ее голосе зазвенел еще громче: