Информационная сводка, адресованная секретарям Ленинградского горкома ВКП(б) от 26 ноября 1941 года сообщала: «Безнаказанно действуют на рынках Ленинграда спекулянты и перекупщики. За хлеб, жмыхи, за папиросы и вино они приобретают ценные вещи: верхнюю одежду, обувь, часы и т. п. На Мальцевском, Сенном, Сытном и других рынках люди выносят все шубы, пальто, сапоги, часы, дрова, печки „буржуйки“ и т. д.

Но за деньги никто ничего не продает. За мужское полупальто с меховым воротником просили буханку хлеба, зимняя меховая шапка продана за 200 граммов хлеба и 15 рублей наличными, за 400 граммов хлеба один купил кожаные перчатки, за глубокие резиновые галоши к валенкам просили килограмм хлеба или два килограмма дуранды, за две вязанки дров просили 300 граммов хлеба и т. д.

Многие становятся жертвами жуликов. Так, на днях одна женщина отдала две бутылки шампанского за 2 кг манной крупы. Но впоследствии оказалось, что вместо крупы ей всучили какой-то состав, из которого делается клей».

Борьба с карманниками, с лицами, вырывавшими сумки с хлебом у ослабевших людей, велась беспощадно. Типичным было дело некоего Ильина по кличке Гоха. Он орудовал в основном в очередях у магазинов Куйбышевского района. Карманник он был опытный, начал воровать чуть ли не с десяти лет, успел побывать в тюрьме. Воровал только с так называемым «тырщиком», который забирал у него краденое. Помогали ему, как правило, еще двое-трое пацанов-малолеток, отвлекавших внимание возмущенных людей и сотрудников милиции.

Отловил Гоху сотрудник угрозыска Сергей Иванович Чебатурин. Причем самым сложным был не столько сам процесс задержания, сколько вопрос спасения жизни карманника. Брать его пришлось подальше от очереди, которая запросто могла устроить самосуд. Такие факты имели место.

При задержании Гохи и обыске его комнаты оперативник нашел 14 комплектов краденых карточек и несколько сумок, явно отнятых у несчастных людей. Несколько человек, у которых преступник украл карточки, удалось установить. Их показания и решили судьбу Гохи-Ильина. Ну а карточки вернули потерпевшим.

Сыщик Чебатурин даже не был поощрен за раскрытие этого преступления. Это была обычная, по 18–20 часов в сутки рутинная работа сотрудников уголовного розыска, без отпусков и выходных.

Остался без награды и оперативник Александр Егорович Некрасов. В декабре 1941-го он, измученный дистрофией, еле передвигавший ноги от усталости, вступил в схватку с грабителем, отнявшим у 13-летней девочки хлебную карточку. Некрасов доставил задержанного в отделение, а карточку вернул девочке. Может быть, сегодня она, живая, ходит по улицам нашего города, радуется правнукам.

12 декабря 1941 года сотрудники уголовного розыска Виктор Павлович Бычков и Федор Михайлович Черенков прикрывали очередь за хлебом у булочной на углу улицы Восстания и Жуковского. Отсюда поступали сигналы об ограблениях «на рывок». Опытные оперативники четко просчитали варианты действий грабителей и время их появления у булочной.

Ждать пришлось недолго. Вскоре сыщики обратили внимание на трех мордастых молодцов, явно присматривающихся к тем, кто выходил из магазина. Они искали тех, кто получил несколько пайков.

Черников подошел к троице, потребовал документы. Бычков его надежно страховал.

Когда бандиты поняли, что милиционеров только двое, они кинулись на них с ножами. Но оперативники были хорошими боксерами и быстро «успокоили» всех троих.

Следствие было коротким. Ранее судимые Петров, Сморчков и Тында по приговору трибунала были расстреляны.