Он встретил ее в зале прилета. Обнял и погладил по спине, как будто пытаясь ее согреть.

– Ты что, все время ходишь в форме? – удивилась она. Он казался таким чужим.

Он улыбнулся ей широкой приветственной улыбкой. Дружелюбно, как гостю.

– Ну, на Шпицбергене это обычное дело. К тому же это не совсем форма.

Он провел рукой по черной зимней куртке с губернаторской эмблемой на одном плече.

Они стояли у багажной ленты в примитивном зале с бетонным полом и дощатыми стенами, которые когда-то были белыми. Ее чемоданы выгрузили одними из последних. Он вынес их к большому черному автомобилю с белой надписью «Губернатор» по бокам. Он оживленно болтал. Рассказывал ей, что они будут делать, что он взял отгул на остаток дня и повезет ее сейчас в новую квартиру, которую им посчастливилось получить. Что он еще не перевез туда свои вещи из предыдущего жилища. Она сама может решить, как обставить их новый дом. При этом он постоянно озирался.

– Ты еще кого-то ждешь? – спросила она.

Они поехали в направлении Лонгиера по узкой грязной дороге. И тут она увидала горы. Нависающие над ними подобно лицам гигантов, которые наклонились разглядеть мелких насекомых. И фьорд – белый и плоский, как ковер. Ошеломляюще огромный. Поселение далеко впереди, казалось, вцепилось в скалы, боясь свалиться на лед.

Дорога вилась вдоль этой бесконечной равнины. Но она заметила также несколько домов на другой стороне фьорда.

– Там кто-то живет? – спросила она удивленно.

– В тех домах? Нет, это просто старые развалюхи, остатки английской шахты начала века. Сейчас там никто не живет.

И вот взгляду открылась широкая долина, в которой лежал город, где ей предстояло жить, возможно, не один год. Он посмотрел на нее, когда они проехали причал и по правую руку перед ними развернулся Лонгиер.

– Красиво, да? Похоже на бриллиант в оправе, правда? Все эти переливы огней.

Но она ничего не ответила, потому что арктический городок показался ей пустынным и ненастоящим. Как будто он появился тут ненадолго и вскоре исчезнет под лавиной.

Они долго ехали вверх по холму, между рядами красных таунхаусов. Он остановился у одного из них почти на самой вершине холма. Дом был погружен во тьму, ступеньки крыльца замело снегом.

– Прости, – начал оправдываться он. – Мне бы следовало хотя бы почистить крыльцо. Просто, понимаешь, я живу в комнате в здании администрации. Одному так было проще. И фонарь, кажись, сломался?

Они запрокинули головы и уставились на неработающую лампу.

У него ушла всего пара минут на то, чтобы очистить ступеньки, но она уже успела продрогнуть в своем новом пуховике. Чемоданы стояли рядом. Она чувствовала себя совсем беспомощной. Но он легко взбежал на крыльцо и отомкнул дверь. Красавчик в черной куртке. Почему ему не холодно? Она схватила один из чемоданов и поволокла его через дорогу.

– Нет, нет, позволь мне…

И вот они внутри. Он нажал выключатель. Ничего не произошло.

– Что, и тут света нет?

Они прошли на ощупь через темную прихожую и поднялись по лестнице на второй этаж, где уличный фонарь с другой стороны дома светил в окно, отбрасывая на ступеньки черные тени. Зашли в гостиную. Он опустил чемоданы. Но свет не включался и там. И было холодно. Маленькое облачко пара вылетело у него изо рта, когда он заговорил.

– Фрёйдис, дорогая, прости. Кажись, я забыл позвонить коммунальщикам и попросить их подключить электричество. – Он забежал на кухню и стал открывать шкафчики, один за другим. Ему повезло найти свечку, которую он поставил в кружку и поджег зажигалкой.