– Мертвы? – переспросил Доминик, недоверчиво прищурившись. – Я не ослышался, профессор?

– Нисколько, – подтвердил Элиот и вытянул перед собеседником свои дряблые ладони. – Я убил их вот этими руками. Всех до единого. А потом продал их тела в Международный Банк Органов, как и было оговорено в наших контрактах… Нет, джентльмены, это вовсе не бред умирающего, а истинная правда. И именно поэтому ФБР начало меня преследовать. Его не волнует, что каждый из членов «Дэс клаба» дал свое добровольное, юридически заверенное согласие на прохождение процедуры танатоскопии. Бюро не успокоилось, пока не высосало из меня все соки и не убедилось, что все легитимно! Будь прокляты такие идиотские законы и те, кто их принимает!..

В течении последующей четверти часа Аглиотти был вынужден прослушать сначала пятиминутную лекцию о танатоскопии, а иначе он ни за что не вник бы в ситуацию. Потом – короткую историю зарождения, пожалуй, самого уникального сообщества Менталиберта. Решившая проведать в это время самочувствие отца Мойра была грубо отправлена профессором обратно на кухню, получив вдогонку наказ больше не приближаться к дверям кабинета.

Вскрывшаяся правда поставила Тремито в тупик. Если Эберт не лгал – а, скорее всего, так оно и было, – дело о поиске убийцы дона Дарио принимало непредсказуемый оборот. Оно не имело прецедента в истории не только семьи Сальвини, но и других сицилийских семей, коим еще не приходилось сводить счеты с призраками давно умерших врагов.

Доминик был уверен, что в связи с его невозможностью открыто передвигаться по стране его участие в этом деле ограничится лишь поездкой в Миннеаполис. Маловероятно, что буянившая в квадрате Палермо сучка в красном проживает поблизости от Чикаго или того же Миннеаполиса. Она могла подключиться к Менталиберту из любой точки мира, и разбираться с нахальной сagnetta и ее дружками, скорее всего, предстояло кому-то другому, только не Аглиотти.

А теперь все складывалось так, что карать в действительности было некого. Нет, конечно, в запасе у Трезубца оставались еще проживающие по свету родные и близкие членов «Дэс клаба», однако и тут возникала одна загвоздка. Со слов Эберта, каждый из согласившихся на танатоскопию пациентов не больно-то ладил со своей родней, а некоторые и вовсе находились с ней в открытой вражде. Оно и понятно: вряд ли кто-то решит добровольно разорвать отношения и уйти навсегда из дружной счастливой семьи, променяв ее на Менталиберт. Де Карнерри мог при желании вырезать семьи всех двадцати «мертвецов», но что бы это дало Щеголю, кроме сомнительного морального удовлетворения и новых проблем с законом? М-эфирные панки из «Дэс клаба» как жили, так и будут продолжать жить в свое удовольствие, наплевав, что где-то в реальности Южный Трезубец проливает кровь их давным-давно забытых родственников.

Доминику не требовалось иметь семь пядей во лбу, чтобы предсказать: когда Массимо узнает все нюансы этого дела, он выберет иную стратегию ответного удара. Такую, которая тоже пока не имела аналогов в истории межклановых войн сицилийцев…

– Если вам это интересно, то идея создания «Дэс клаба» принадлежала вовсе не мне, – признался Эберт. – Один из работавших на меня креаторов – Грег Ньюмен, чертовски талантливый в своем деле парень – был в курсе, что я провожу на животных опыты по танатоскопии. Единственное, что мне не удавалось, это переселить ментальных двойников собак и шимпанзе в М-эфир. Загвоздка в том, что он принадлежал исключительно нам, людям, и полностью отторгал иной разум. Не потому, что сознание братьев наших меньших несовершенно – просто оно функционирует абсолютно по-другому. Мои эксперименты буксовали, и как ученый я был в отчаянии. И вот однажды Грег пришел ко мне с шокирующим предложением выступить в качестве добровольца и помочь завершить мою застопорившуюся работу. И я согласился, хоть и понимал, что человек идет на такой шаг не от хорошей жизни. Бывшая супруга Ньюмена крепко нагрела его на бракоразводном процессе, и Грег был фактически разорен. Вдобавок у него намечались крупные нелады с законом; кажется, что-то связанное с налоговыми махинациями. В общем, я пошел ему навстречу, а он в качестве ответной благодарности завещал институту свое тело. Мистер Лоу, вы имеете представление, сколько сегодня на рынке органов стоит натуральный, а не клонированный товар? Это ведь баснословные деньги! Благодаря Ньюмену наш маленький институт сумел рассчитаться почти со всеми кредиторами, а Грег ловко выкрутился из своих неприятностей, навсегда переселившись в Менталиберт.