- Начнем, ребят? - прервал наши игры в гляделки Саша.

Он уже сидел в кресле и приглашал нас кивком головы. Я первая прошла между рядами и заняла место рядом с Сашей. Данила сел с другой стороны. Я сразу почувствовала себя странно. Как будто концентрация гениальности от этих двоих фонила и кружила голову. Даже воздух стал плотнее.

- Начнем, дамы! - крикнул Саша и хлопнул в ладоши.

- Что начнем? - спросила я у Дани. - Было какое-то задание?

- Да. Я просил что-то из Островского. На выбор.

- Надеюсь, они не будут читать про птицу из «Грозы» сто раз, - хохотнул Саша.

Его опасения не оправдались. Девушки как будто сговорились и не повторялись. Я всматривалась в лица, читала мимику, почти не слушая тексты. Ужасно было только одно. Данила и Саша время от времени перебрасывались репликами. Гараев при этом перегибался через меня и клал ладонь мне на бедро. Я чувствовала его запах и тепло тела.

Как будто между нами снова не было никакой одежды, и он прижимает меня к стене в душе.

- Прием-прием, театр вызывает Эльвиру Березину, - голосом робота проговорил Саша.

Я вздрогнула, очнувшись.

- Березина, может, тебе к врачу? Слишком часто зависаешь сегодня.

- Я в норме, - рявкнула я Гараеву. - Просто заслушалась. Девушка очень хороша.

- Мы об этом и говорили с Сашей. Думаю, нужно с ней поближе познакомиться. Забавно, что она последняя. Я уже отчаялся. Саш, как ее зовут? Напомни.

- Марина Костина. Выпускница Седакова, модель коммерции. Не заезженная. На телеке не мелькала. Больше в каталогах работает. Но потенциал присутствует. Я бы сам посмотрел, что ты из нее состряпаешь, - говорил Саша, давая знак помощнику заканчивать. - Пойдемте в гримерку.

- У тебя нету здесь кабинета? - беззлобно поддразнивал Даня Пшеничникова.

- Я не худрук, а обычный мальчик, которому дали поиграть в живых кукол.

- Нельзя говорить о себе такое даже в шутку, - не сдержалась я. - Вы потрясающий режиссер.

Мы снова пробирались через зал. Я чувствовала себя очень вдохновлённой и не могла позволить мэтру играть с Гараевым в поддавки.

- Фанатка, - буркнул Даня. - И зануда.

Я не сдержалась и показала ему язык. Саша шел спиной вперед, чтобы участвовать в разговоре.

- Вы смешные, ребят. Эля, спасибо за похвалу. Мне приятно.

Он выглядел немного смущенным, что очень удивляло. Я думала, ребята такого уровня лишены скромности.

- Не красней, Санек. Я угораю, но Березина права. Ты крутой и не делай вид, что случайно шел и вляпался в популярность.

- Но так и есть? - не согласился с ним Пшеничников. - У меня выстрелила постановка. Это удача.

- А следующие три спектакля, которые ты поставил?

- Эээ, еду на прошлой популярности. У меня и образования нормального нет. Я самоучка.

- Или самородок?

Мы пришли в гримерку. Саша сел на стол как свой парень. Не думала, что он такой. Очень молодой, симпатичный, болтливый, даже не гей, похоже. Хотя кто их разберет. Да и какая разница.

- Самородок - это Русланова, - хохотнул Пшеничников. - Откуда ты вообще это слово выкопал? Я говорил, тебе надо почаще бывать дома, Дан. Разговариваешь, как эмигрант белой гвардии. Позорно.

- А тебе надо проработать у психолога синдром самозванца. Ты самый талантливый мудак из Москвы. Ну… после меня.

Они, видимо, могли бесконечно пререкаться, а наша кандидатка стояла у двери. Необходимо было вмешаться.

- Прекрасно, мальчики. Если мы выяснили про талант, мудаков и самозванцев, может, уже пообщаемся с Мариной?

Я указала на девушку за спиной.

- Конечно, - первый среагировал Даня. - Привет. Проходи. Я Данила.

- Дан Берн, ага, - добавила Марина, вкладывая свою ладошку в его лапу.