– Что означают твои слова о том, что все сходится, и ты не ошибся?

Рикстон остался стоять в дверном проеме между прихожей и огромной комнатой. Он был так высок, что почти упирался головой в верхнюю раму двери. Ноги широко расставлены, руки спрятаны в карманах серых брюк.

Мой вопрос вызвал у него улыбку. Он оторвался от созерцания того, что я позволила ему увидеть, и сосредоточился на моем лице.

Постаралась дышать ровно, хотя в его присутствии это едва было возможно. До встречи с младшим герцогом Омильяди еще ни одному мужчине не удавалось взволновать мое сердце. А теперь… а теперь я пропала.

– Отец отправил меня в Академию неделю назад, – принялся объяснять Рикстон. – Официально на курс «Военное противостояние», неофициально – охранять Принцессу Лето от возможных неприятностей. Он сказал, ты скоро прибудешь учиться и договорился с ректором, чтобы нам дали смежные номера. Моя комната десять, а в девятый номер должна была вселиться Принцесса.

– Значит, ты мой телохранитель? – припомнилось мне, что Ханни дружна с герцогом Кристофером. Выходит, она попросила герцога отправить кого-нибудь приглядывать за мной, а тот отправил сына.

– Выходит, что так, – судя по довольному тону, Рикстона не смущала подобная роль.

– Но мне не нужен телохранитель.

И это было правдой. Мои способности помогут защититься мне самой. Если потребуется. Но потребуется вряд ли. Звери чуют, кто я – не подойдут. Драконы – тоже чуют. И, хотя и ведут себя частенько как полные балбесы и придурки, Принцессам никогда не навредят, понимают всю важность нашей миссии. Люди… люди не чуют. Но в случае крайней опасности мне достаточно начать колдовать. Да и Олеся, опять же. То ли волк, то ли рысь, я как-то видела ее в деле. Впечатляющее зрелище.

Единственными по-настоящему опасными существами для меня являются стихийные девы со своими жуткими обезьяноподобными воинами. Но их нашествия сдерживает заслон, во главе которого и стоит родитель Рикстона.

– Я лишь выполняю волю отца, – пожал плечами младший Омильяди.

– А Дмитрий? Твой друг. Он тоже здесь с целью охранять меня?

– Нет. Так совпало, что Кампанеец приехал в одно время со мной. Но при необходимости, Дмитрий тоже поможет в твоей защите. Только вот что, Иветта, – вдруг даже сурово произнес Рикстон. – Не смей с ним заводить шуры-муры.

– Почему? – как всякая женщина радовалась я мужской ревности.

– Дмитрий охоч до женского пола. Не пропускает мимо себя ни одной симпатичной девчонки, а тем более красавиц.

Уж не из-за него ли плакала горючими слезами беловолосая Анна? – вспомнилась фигурка опечаленной девушки в спрятанной от посторонних глаз полуразрушенной беседке.

– И на него найдется своя крышка.

– Ты о чем? – не понял моего высказывания Рикстон.

– О том, что для каждой кастрюли своя крышка. Дмитрий – кастрюля, а крышка – та дева, что по-настоящему взволнует его сердце.

– И этой крышкой будешь не ты, – заявил, будто отрезал, Омильяди.

– Почему? – состроила я невинное личико.

– Потому что у тебя уже есть кастрюля, – усмехнулся Рикстон и собрался было уходить, но я остановила его, так как вдруг осознала слова, сказанные им ранее.

– Подожди-ка, ты сказал, твой отец договорился о смежных номерах. Между нашими комнатами, что, есть проход?

– Там, – кивнул Рик в сторону массивного зеркала. – Зеркало – потайная дверь.

– Сегодня все еще лето, – проснулась я под знакомую всем жителям Планеты мелодию, оповещающую о том, что сейчас начнут передавать метеосводку. – Температура воздуха выше нормы, облачность низкая. Неожиданностей не предвидится, но мой ревматизм подсказывает, что к вечеру случится гроза.