От одной этой мысли Рите хотелось петь. А еще в голову стихи полезли.

Она уже давно пишет стихи. Не то чтобы очень хорошие. Любой критик их в пух и в прах разгромит. От чистого сердца они идут. И от большой любви.

Как два года назад Рому увидела, так голову и потеряла. Он и раньше ей нравился. Симпатичный, обаятельный. Друг брата. Но не более того. До тех пор, пока не влюбилась. Стихи ему посвящала, сохла по нему. И дальше бы страдала, если бы не Паша. Свел их, подружил. Спасибо ему огромное за это!

Теперь они вместе с Ромой. И будут всегда вместе. Она свято в это верила...

– Чего ждешь, Ритка? У моря погоды?

Она не заметила, как к ней подъехали на велосипедах Витька с Димкой.

– Да нет, мента она своего ждет, – съязвил последний.

– Рома не мент, он милиционер... И вообще, шли бы вы отсюда...

– А чего, ментом своим пугать будешь? – невесело усмехнулся Витька.

Нравится ему Рита, и ничего тут не поделаешь. Но не будет она с ним. И он это понимает. А потому злится. А вообще он парень хороший...

– А вы меня что, бить будете? – с вызовом спросила она.

– Да нет, что ты! – смутился Димка.

– Не дождешься ты своего кавалера, – мрачно изрек Витька.

– Что ты сказал?! – Рита почувствовала слабость в ногах.

– Замели твоего дружка. По голове настучали и увезли...

– Ты врешь!

– Я?! Я не вру. Своими глазами видели, да, Димон?

– Ну да, кавалер твой к машине подходил, а тут двое. Один в драку полез, а твой его раз и на прием. Круто... Только второй со спины зашел. Хоп его по башке арматуриной, тот и обмяк. В «Ниву» его загрузили и повезли...

– Куда?

– Ну, я так думаю, к Шаману.

– К какому Шаману?

– Ты чо, не знаешь, кто такой Шаман?.. Под ним вся братва... И кавалера твоего его братки вырубили. Во, зуб даю!

Только Витькин зуб Риту не интересовал. Она думала, как помочь Роме, как выручить его из беды.

* * *

Рома ничего не понимал. Где он? Что с ним?

Пришел в себя, открыл глаза. А вокруг сплошная темень. Он не лежал и не стоял – сидел. В каком-то жестком кресле. И ни рукой не пошевелить, ни ногой. Как будто в тисках его зажали.

Голова раскалывалась от боли. Крепко его по башке огрели. Подло ударили, со спины. Он хорошо помнил, что с ним случилось. Братки, шнурки, удар исподтишка...

И он уже начал догадываться, зачем он нужен местной братве. Все из-за Вероники. Ведь она с ним была, когда Шаман на нее глаз положил. Она к нему сама ушла. Подло ушла, без объяснений. Но все же...

А может, он нужен браткам по другой причине? Ведь советовал ему Артем не ходить к нему в кабак. Не очень хорошие парни там тусуются... Не послушался...

Свет вспыхнул неожиданно, больно резанул по глазам. Рома зажмурился, а когда глаза привыкли к свету, огляделся.

Каземат какой-то. Будто в подземелье древнего замка попал. В камеру пыток. Цепи, веревки, иглы, клещи... Мистификация какая-то...

Сначала появился мужичок. Балахон странный на нем, колпак клоунский до самого подбородка натянут, прорези для глаз, носа и рта... Стоп! Да это же палач. Бутафорский или самый настоящий?

Рома хотел бы сказать ему пару ласковых. Да только рот его был заклеен скотчем. Скотч. Примета современности...

Палач молча прошел мимо него, подошел к камину, начал разводить огонь.

А затем появился еще один «гость».

Высокий грузный мужчина. Как груша соком, так он истекал важностью. Строгий двубортный костюм на нем, галстук. Представительный тип. Морда вальяжная!

За ним нарисовались двое. Один лысый. Взгляд сумрачный, лицо серое. Второй – тот самый Шаман, о котором ему Артем рассказывал.

Шаман, «бригадир», под ним вся охрана Ныркова ходит... Но сейчас Шаман на вторых ролях. Значит, этот вальяжный хмырь и есть тот самый Нырков.