– Я же говорю, Витька. Он с пятого класса за мной увивается...

– Нахал!

Рома направился к недорослям.

– Привет, Витек! – с залихватским видом поздоровался он с неудачливым ухажером. – Не узнаешь?

Витя зло смотрел на него. Но в то же время в его взгляде появилась растерянность. Ошеломил его Рома. Своей широкой улыбкой сбил с толку.

– Не узнаю, – его глаза забегали.

– Да это ж я, Рома Лозовой!.. Ну привет, братуха! Сколько лет, сколько зим...

И Рома протянул ему «краба». Будто друга детства встретил. А ведь видел этого Витю впервые. И по годам он ему в друзья не подходил. Слишком молод.

Витя неуверенно пожал руку. И его дружки тоже поприветствовали Рому.

– Дела у тебя как, а, Витек?

– Да ничего, – как бычок на веревочке, пошел у него в поводу этот увалень. – Только вот проблемы кое-какие...

– Какие проблемы, Витек?

– Ты моя проблема...

Бычок смоляной бочок. Брыкается.

– Витя, я тебя что-то не пойму. Тебе что, не нравится, что я мент?..

– Ты?! Мент?! – вылупился на него Витя.

– Ну да, – для убедительности Рома достал свои корочки и показал их в развернутом виде. – Вот, оперуполномоченный уголовного розыска, старший лейтенант Лозовой...

– Уголовного розыска?! – На Витю жалко было смотреть. – А-а, ну тогда ладно... Тогда мы пошли. Пойдем мы, а-а?.. Рома даже пожалел этого паренька. Надо же, так ненавязчиво закошмарил его. Зато драки избежал.

Недоросли исчезли, как будто земля их поглотила. Рома вернулся к Рите.

– Ну вот, а ты говорила, драться...

– Ты у меня самый лучший, – мило и застенчиво улыбнулась она.

– Куда завтра пойдем? – спросил Рома. – Может, в ресторан?

– Нет. Лучше в кино...

– В кино так в кино. Тогда до завтра.

– До завтра!

Рита привстала на цыпочки и чмокнула его в щеку. И бегом в свой подъезд.

* * *

Нырков просто поверить не мог. Какая-то сука посмела поднять руку на его жену. На его Ингу! И все из-за того, что та обругала ее. А обругала за дело. Какого хрена эта тварь полезла в карман ее халата, когда Инга купалась?

– Зачем она туда полезла? – спросил Матвей.

– Не знаю, – пожала плечами Инга.

Фингал под глазом уродовал ее лицо. Но для Ныркова она по-прежнему оставалась самой красивой и желанной женщиной в мире. Две ночи без нее – это ужасно. Им уже давно пора в постели барахтаться, но ему, увы, сейчас не до этого.

– Ключ от сейфа у меня там был... Но ключ не пропал.

– От сейфа ключ?

– Да.

– А ты смотрела, все ли там на месте?..

– Нет, – испуганно ответила Инга.

А из сейфа наверняка что-нибудь пропало... Дура! Дура у него жена...

Своим собственным ключом он открыл домашний сейф. Пересчитал деньги. Вместо пятидесяти банковских упаковок только тридцать. Двести тысяч долларов исчезли.

– Тварь! – процедил он сквозь зубы.

– Кто?

– Где эта гадина Люси?

– Я не знаю. Она ударила меня вчера утром. Я упала. Пока без сознания была, она убежала. И больше я ее не видела...

– Почему Даша ничего не знает?

– Я не хотела ей показываться с синяком. Шум бы поднялся, суета, весь дом бы сюда сбежался... Я ведь женщина, Матвей, у меня натура нежная. А тут синяк свой всем показывать...

Инга всхлипнула, закрыла лицо ладонями и заплакала.

– Да, да, правильно сделала, что никому ничего не сказала. А деньги – это дело наживное...

Нырков успокоил жену, поднялся и вышел из ее апартаментов. Закрылся в своем кабинете и вызвал к себе Чусова, своего ближайшего советника и помощника во всех делах. Невысокого роста, некрасивое рябое лицо, лысая голова, потухший взгляд. Но Матвей Данилович не променял бы его на сотню качков-головорезов.

При своем, мягко говоря, неатлетическом сложении Чусов обладал недюжинной физической силой. И голова у него золотая. Неординарное умение ориентироваться в любой ситуации, ценнейшая способность предугадывать развитие событий и превосходная память. Но вся его ценность даже не в этом. Преданней человека, чем Чусов, у Ныркова не было и никогда не будет. Его советник голову на плаху положит, но своего шефа не сдаст. Ни при каких обстоятельствах. Матвей Данилович был уверен в этом, как в том, что на смену весне приходит лето.