— Спасибо, что ныть перестала, — почти брезгливо шикнул. Чмокнул, как любимого пёсика... в нос, и намурлыкивая мотивчик, в душ пошёл.

Помню, еле соскребла себя с постели.

Мерзкое ощущение было грязи на мне, во мне...

С лица смахнула слёзы. Торопливо утёрлась краем одеяла, заметив на себе и простыни кровавые пятна.

 Наспех оделась, отыскала свою сумочку и быстро покинула его дом.

Меня продолжало шатать и мотать, каблуки подворачивались, пока я неровно чеканила шаг по дворовой плитке. Уже за пределами территории дома, пошарила глазами, но как назло ни одного такси рядом.

Тяжко вздохнула и гордо пошла домой, запоздало реагируя на проезжающие мимо машины: рукой сигнализируя, вдруг кто подбросит.

Гулко стучали каблуки, я погрязла в неутешительных мыслях о случившемся, и всё больше мои хмельные мысли сводились к тому, что с Радмински нужно порвать! Причём пригрозив судом за насилие... И плевать, что я его невеста. Я была пьяна!

Что за порядочность у этого скота, если он меня... такую неадекватную насильно взял?

Злость продолжала бурлить, подливая красок в текст, который заготавливала для отца. Но постоянно что-то сбивало... И особенно пиликанье телефона, и когда терпение кончилось, достала мобильный из сумочки...

«Стэфан!» на экран глянула аккурат с раскатом грома и вспышкой молнии. Несколько секунд раздумывала, что сделать, а когда на экран шлёпнулась первая капля, я шумно выдохнула, ловко Радмински бросила в ЧС и, окрылённая свободой, зашагала дальше...

Мы ещё поговорим! Потом, когда я всё обсужу с отцом!

Домой входила решительно:

— Папа, — взглядом мазнула по прихожей, приглушалась к звукам дома.

Утро раннее, отец должен был быть на месте! И секундой погодя слышала глухой топот наверху.

— Пап, — торопливо каблуками отсчитала лестницу на второй и почти ворвалась в кабинет отца:

— Пап, нам нужно поговорить! — запыхалась от волнения и чувств, продолжающих бить ключом.

— Милая, — озадачился отец, копошась у стола. В костюме, с портфелем, куда запихивал какое-то документы. — Доброе утро, — рассеянно улыбнулся. — Как вечеринка? Надеюсь, всё отлично, — отстранённо болтал на своей волне, но шаблонные «вопросы-сам-отвечу».

— Нормально, если ты о самом празднике, — отозвалась расстроенно. — С алкоголем немного перебрала и...

— Да, — всё так же в своих мыслях перебил отец, — выглядишь так... словно, — не договорил, но я и без того знала, что помятая, нетрезвая ещё и в кабинете ворвалась ни свет ни заря.

— Милая, спроси у Рози таблетку от похмелья и сегодня отлежись, — отыграл роль внимательного, всепонимающего отца. В других обстоятельствах я бы ему была даже за такое благодарна, если бы... не видела, что папе явно не до меня и моих «новостей».

— И душ прохладный прими, — застегнул портфель. Обогнув стол, остановился напротив меня: — Милая, всё нормально или мне ждать полицию?.. — улыбнулся. Шутка получилась идиотской, но папа никогда не выделялся талантом к юмору. Зато это компенсировалось его порядочностью и прямотой.

— Насчёт полиции нужно подумать, — скривила носик, и папа видимо решил, что я вернула шутку, хотя я была серьёзна как никогда. — В остальном всё нормально, но у меня к тебе важный разговор.

Отец бегло на наручные часы глянул:

— Милая, если в двух словах, то на ходу выслушаю. Если более важное и требует обсуждения, то отложим его до моего возвращения, хорошо? — деловито рассудил. Он почему-то моё молчание принял за согласие. Чмокнул в щёку и прочь из кабинета пошёл.

— Тебе опять нет до меня дела? — за ним увязалась.