Под великолепный портвейн разговор пошел легче. Ваен заверил, что будет рядом каждую минуту моего пребывания во дворце и не постесняется и меч обнажить, и магию применить при малейшей угрозе.

– Прости, Нинуль, что так много взвалил на тебя, но я не вижу другого выхода.

– И ты прости, что так бурно отреагировала. Постарайся понять, есть два места, которые меня очень пугают: неволя и дворец. Ты и сам-то не особо в королевские чертоги стремишься.

– Давай сейчас не обо мне. 

– Давай. Вань, ты понимаешь, что ситуацию с твоим папой надо переломить, иначе этот кошмар никогда не закончится. Объясните, наконец, почему болезнь так затянулась, а Гунар пришел и вылечил.

– Потому что Гунара не позвали. И не собирались. Забыла уже то нападение, когда мы познакомились?

Даже глоток весьма крепкого вина не прогнал внезапный липкий озноб. Так вот что скрывалось за тем забытым уже нападением, вот почему патруль появился так нескоро. Потом Гунар прошел регистрацию в ковене как частное лицо, и от него отстали. 

– Справедливости ради, детка, – дядюшка тоже погрустнел, вспомнив ту историю знакомства, – без твоей помощи я бы не справился с болезнью, даже если бы меня и допустили до короля. Да ни один целитель бы не справился, уж очень запущенно. Я понимаю, как ты рискуешь, детка, но делать нечего, придется закончить лечение. Только нужно быть крайне осторожными.  

Да знаю, но параноик во мне требует плана мероприятий по технике безопасности, а битая простодыра вопит, что царей не любит.

Тем не менее основные дальнейшие действия мы обсудили. С учетом того, что завтра для величества придется готовить самой, больше ни из чьих рук король, по заверению Ваена, еду теперь не возьмет. По крайней мере, до того момента, когда к нему в достаточной степени вернется магия. А с магией все станет проще.

Вопрос, почему приближенные короля и он сам не решают проблему кардинально и не накажут узурпатора, остался незаданным.

Утро началось с балагана, который устроила Сара. Она, видите ли, осознала, что ей удобнее всего, когда «око» у Дораша или Киры. Они высокие и не лезут во всякие неприятности, как некоторые беспокойные коротышки. А потому ей, Саре, между прочим, намного лучше видно со стороны, а не впритык, вот. И вообще, около калитки уже полчаса топчется какой-то военный, пускать?

 Кто там прямо к завтраку?

Я бы пропустила эту эпически важную деталь, если бы не Тишка. Как только выяснилось, что пожаловал генерал Шигеру Рой, наша Кира стала нервничать. 

Гость, по случаю раннего утра одетый очень неброско, подивился спартанской обстановке, в которой добровольно живет его друг, потребовал себе порцию утренней каши и заявил, что приехал лично ради того, чтобы снабдить нас всех амулетами. По ним стража и прочие легко опознают, что мы не просто праздношатающиеся, а на службе. О, а кругляш-то золотой, на бордовой эмали выпуклый символ, покруче скрипичного ключа навороченный. Символ этот из белого металла сделан, который выглядел как мельхиор. Оказывается, бордо с серым или серебристым – цвета дома Кергонов. А металлическая загогуль и вовсе платиновая, обозначает высшую степень допуска, у самого Ши этот бейджик чуть крупнее и с бриллиантом посередине.

– Теперь Кабош даже глаза на вас поднять не посмеет. 

Наши младшие обзавелись серебряными кругляшами, такими, как у того шеф-повара.

Эта штука дает им право остановить любого охранника и потребовать проводить, куда велят. Мы же с Гунаром получили статус лишь на одну ступень ниже самого генерала. И обращаться к нам теперь положено не иначе как «ваша милость». Обхохочешься.