– У меня проблема.

– Почему? – поинтересовался Лютик.

– Я расспросила магистра Истрона. Означенный Фалосский…

– Фалойский.

– По фиг. Так вот. Этот козел – двоюродный дядюшка Вирта Хелмстрона.

Ребята скривились.

После дуэли блондинчик нас не беспокоил. И вообще вел себя тише воды, ниже травы. Немало способствовало этому обстоятельству наличие у нас пряди его волос. Мы в любой момент могли наслать на него порчу. Да и месяц без магии тоже слегка его воспитал. А тут…

– Близкое родство, – заметил Эвин. У оборотней и восьмиюродные дядюшки семьей считались.

– Да. И магистр своего племянничка любит и опекает. Вот и сорвался на меня.

– И будет срываться. Спокойно он тебе учиться не даст, – подвел итог Лерг.

– Что делать будем? – поинтересовался Лютик.

– Ставить гада на место! – удивилась я странному вопросу. – Если не поймет – потом добавим. Я тут кое-что придумала…

На самом деле вычитала в одной из книг, подсунутой магистром Истроном. И это можно было применить сейчас.

– Вот смотрите…

Ребята выслушали. Посмеялись. Подумали.

И мы принялись разрабатывать серьезный план.

План стал воплощаться в жизнь на следующий же день. С помощью Кесса из алхимической лаборатории исчезло снотворное. И материализовалось в моей комнате.

Эвин слетал в город за полезными вещицами для задуманной пакости.

А на ужине я специально появилась сразу после магистра Фалойского.

И нагло присела к нему за столик.

– Разрешите, магистр?

– Не разрешаю, – рыкнул товарищ. Но куда там!

– А я все равно присяду. Магистр, за что вы на меня так взъелись?

– Я на тебя не взъелся. Просто женщины и магометрия не сочетаются. И точка.

– Вы же понимаете, что это не так. Женщины не глупее мужчин.

– При взгляде на тебя в это сложно поверить.

Я выдохнула. Еще пара минут, ребята занимают свои места…

– Вы просто не хотите меня понять! Я же не прошу снисхождения! Я просто хочу, чтобы вы не относились ко мне предвзято!

– При чем тут предвзятость! Ты можешь начертить мне октагональный селенический кинэдр, врезанный в тороид в трехмерной проекции?

Вообще-то могу. И даже покруче могу. Но не признаюсь.

– Мы же только начали учиться! Никто не родился с полным знанием магометрии!

– А у тебя его и не будет. У женщины не может быть аналитического мышления, как, например, полового члена.

– А что – вы именно им думаете? – не удержалась я. – Вот не знала…

– Ты вообще ничем не думаешь, вот и не знаешь, – отбил преподаватель. – Иди отсюда, не порти аппетит.

– Ну почему вы не хотите меня понять!!! – взвыла я.

Фраза была кодовым сигналом. На другом конце столовой раздался грохот.

А что делает человек, если у него за спиной переворачивают стол?

Правильно. Оборачивается.

И этих минут мне хватило, чтобы всыпать в суп магистра несколько белых крупинок снотворного. Через два часа его и пушкой не разбудят. Часов на девять. А мне больше и не надо.

Грохотал, конечно, Лютик.

Магистр опять стал меня выгонять из-за стола, я расплакалась и ушла, размазывая по лицу сопли.

Как?

Никогда не верьте женским слезам. Мне, например, для достижения эффекта слезогонки надо всего лишь вспомнить фильм «Белый Бим, черное ухо». И слезы хлынут потоком.

Так-то.

А добиваться слезами я могу чего угодно. Главное – не бояться размазать косметику и покраснеть носом.

А ночью мы пошли на дело.

Самые простые методы – всегда самые эффективные. Маски типа шапочки омоновца, темные плащи, сапоги без каблука…

Повезло – гад предпочитал верхний этаж. Подняться на крышу преподавательского общежития?

Запросто.

Спуститься по веревке?

Еще проще.

А уж открыть окно – это мы подрядили Лерга. Немного телекинеза. Простенького, безопасного, выветривающегося за пару часов.