Он пожевал губами, вытянул из кармана платок и аккуратно выплюнул в него чаинки.

– Там не было билетов, – с дурацкой улыбкой отчаянно замотала головой Кэтька. – Только путевка в подмосковный пансионат. Ты же сам…

– Шуток не понимаешь? За кого ты меня приняла? Неужели я похож на человека… Словом, собирайся. Времени в обрез. Такси ждет, а поезд ждать не будет. Визы в загранпаспортах имеются. Новые авиабилеты я удачно приобрел, до Москвы поедем поездом в СВ, свои вещи собрал – чемодан в такси, такси на дороге, за твоими успеем заехать. Время – деньги. Завтра в одиннадцать улетаем.

Мусалов счел необходимым откланяться. Пятясь задом к двери, сделал комплимент моей бордовой спортивной сумке, которую я считала крайне неудачным приобретением.

А все из-за безумной синей красавицы, в обнаженном виде возлежащей на синей же траве на протяжении всего «фасада». Покупала ее в спешке и в собранном состоянии, за что и расплачиваюсь, привлекая пристальное внимание посторонних. В порядке очередности: сначала к ней, а следом и ко мне. Увы, нормальную сумку увез Дмитрий Константинович. Утешало только то, что точно такой же «шедевр» и тоже в спешке отхватила и Кэтька. Цвет понравился.

Тимур хотел еще что-то сказать, но проснулся его мобильник. Вести переговоры он предпочел на улице. Вернулся к тому же, от чего и ушел, причем еще более решительный. А мы даже с места не сдвинулись, осмысливая новости. И тогда он подал пример поспешных сборов.

– Ир, похоже, мы попали… – подвела итог Наташка. – Не буду говорить, куда именно, чтобы тебя не травмировать. Как-то неуютно в этой кампании отъявленных шутников. От их обоюдных шуточек плакать хочется!

Несмотря на попутный ветер, обратный путь до вокзала коротким не показался. Машина отчаянно юлила, намереваясь ткнуться в наиболее подходящее место, где можно окончательно заглохнуть. Несколько раз приходилось вылезать и силовым методом наставлять упрямое транспортное средство на путь истинный. При этом я каждый раз жалела сидевшую в машине Кэт. С травмированной ногой и на лыжные трассы Норвегии! Все-таки ее стоматолог – отъявленный эгоист.

Билеты на тот же самый фирменный поезд, на каком приехали утром, мы с Натальей приобрели без труда и, как показалось, очень удачно. Начать с того, что не опоздали. Отправление намечалось в половине девятого, а в начале седьмого мы благополучно добрались до станции. Затем кассирша с сожалением поведала, что свободных плацкартных мест нет, только купейные, чему мы несказанно обрадовались. Ну и в-третьих, нам надлежало разместиться в разных вагонах: мы с Наташкой – в шестом, а Тимур и его команда – Кэт, согласно заранее приобретенным билетам, – в восьмом. Просто замечательно! Правда, наше купе значилось первым, но ведь не последним. Между нами и туалетным отсеком проживала проводница, а она взяла, да и закрыла его. Нам эта изоляция нравилась со всех сторон. Была охота ощущать себя в тесной компании друзей лишними. Повезло, что Тимур позаботился об обратных билетах себе и Кэтьке заранее. Имелось подозрение, что мы с ним рассуждали одинаково.

В течение часа после отправления поезда мы с подругой тешились одиночеством. Ужасно хотелось спать, а посему, с мыслями о разгрузочном вечере и улеглись на своих нижних полках, подложив под подушки свернутые куртки. Спустя какое-то время, сонную тишину купе нарушил звук открываемого дверного замка. Наташка тихонько ругнулась. Чуть приоткрыв глаза, я увидела, как на пороге купе возникла попутчица с большой клетчатой сумкой. Совершенно не хотелось приветствовать ее появление, вдруг окажется очень общительной, да к тому же соберется поужинать. Короче, мы сделали вид, что спим.