– Нечем крыть? – торжествовал Ренат.

Он не догадывался, какой ящик Пандоры откроется на предстоящей встрече…

Капитан был прав, когда распекал матросов за потасовку в кабаке. Перед выходом на промысел это дурная примета. Нынешний поход не заладился. Сначала они застряли во льдах, потом попали в шторм, а сейчас столкнулись с чем-то похлеще ветра и бури.

Китобои были весьма суеверны.

– Что за дьявольщина? – хрипло бранился боцман, заглушая страх. – Еще немного, и его можно брать на абордаж!

Он показывал пальцем на корабль, который медленно приближался к «Харальду».

– Я бы держался от него подальше, – заявил помощник капитана. – У меня от этой посудины мороз по коже.

– Там есть кто-нибудь? – осведомился Арне, словно кто-то из присутствующих мог знать об этом. – Если никого, то… получается, мы можем забрать груз себе.

– Жадность – плохой советчик, – обронил Бьёрн, не отрываясь от подзорной трубы.

Одноглазый матрос не обиделся. «Септимус» завораживал его своим необычным видом. Снасти целы, обледенелые шлюпки на месте, а белая от снега палуба пуста.

– Это торговое судно, – хмуро заключил боцман. – Вероятно, испанское… или английское. Я не вижу флага!

– Должно быть, его сорвало ветром.

– А где команда?

– Смыло за борт во время шторма, – предположил помощник.

– Всех?!

– Значит, оставшиеся прячутся внизу.

– Чего им прятаться? – нервничал Арне. – Что-то тут не так.

– Эта посудина не первый день болтается без руля, – заметил капитан Бьёрн. – Все обмерзло, снастями давно не пользовались. На реях висят сосульки, на палубе – слой снега.

– А следы на снегу есть?

– Не видно.

– Дайте взглянуть, капитан, – попросил помощник. – Не нравится мне этот «Септимус».

Бьёрн молча передал ему трубу и поежился. Горячий ром не согрел его, а только опьянил. Ему хотелось завалиться на узкую койку и уснуть. Хотя бы на пару часов.

– Черт побери! – вырвалось у помощника. – Его несет прямо на нас!

– Разминемся.

– Они терпят бедствие. Не мешало бы выяснить, кто на борту. Может, им нужна провизия или вода.

– Я бы проверил содержимое их трюма, – не унимался Арне. – Негоже добру пропадать.

Капитан подумал, что лучше снять грех с души. Если на судне есть люди, оставить их без помощи было бы жестоко. Шторм основательно потрепал «Харальда», но «Септимус» выглядел невредимым. Если бы не сильное обледенение и отсутствие людей на палубе…

– Спускайте бот, – приказал Бьёрн.

Помощник не решился перечить. Боцман бросился исполнять указание, к радости одноглазого Арне, который резво припустил за ним.

– Останешься вместо меня, – сказал капитан помощнику. – Я взгляну, что там случилось.

Он направился к боту, ссутулившись и опустив голову. Помощник махнул рукой и занял его место на мостике. То, что эта затея не принесет ничего хорошего, не вызывало у него сомнений. Но на корабле не оспаривают решения капитана.

Помощник напряженно смотрел, как Бьёрн, боцман и два матроса спустились в бот. Суденышко подбрасывало на черных волнах. Они быстро добрались до «Септимуса» и поднялись на его борт.

То, что они там увидели, повергло бывалых моряков в шок…

Порог зала для медитаций переступил респектабельный мужчина на вид лет тридцати пяти, рослый, одетый с иголочки. На его ухоженном лице застыло выражение брезгливой осторожности. Он недоуменно оглянулся по сторонам.

– Мебель еще не успели привезти, – объяснила Лариса, прочитав вопрос в его глазах. – Это нам не помешает. Располагайтесь!

Она указала на ряд стульев, расставленных Ренатом, и ободряюще улыбнулась.