Не принимая больше никаких возражений, Громов покинул подсобку. Мила проводила его взглядом, чувствуя, как в ее голове появился звон, и с каждой секундой он нарастал. Она тряхнула головой, не понимая, что происходит. В подсобку вошли санитары, за которыми Мила внимательно следила, а когда те аккуратно положили тело молодой девушки на носилки, Ардо заострила все внимание на шее жертвы. Когда санитары потревожили тело, из блузы выпала подвеска показавшейся Миле очень знакомой.

– Постойте, – попросила она, и сотрудники остановились в дверях.

Следователь подошла ближе, и звон прекратился, только вот голова стала немного кружиться, а руки потянулись к подвеске. Черный камень с отверстием… Мила тут же одернула ладони.

– Можете идти, – сказала она, и мужчины вынесли тело, а Ардо обернулась к судмедэксперту, собирающему свой чемоданчик.

– Николай Константинович? – позвала она его.

– Да? – отозвался мужчина, выпрямляясь.

– Вскрытие завтра?

– Да. Сделаем после обеда.

– Надеюсь, вы не против, если я…

– Конечно, не против, Мила Васильевна, вам мы всегда рады.

Сидя в своем автомобиле, Мила смотрела на дверь здания судебной медицинской экспертизы и никак не могла собраться с мыслями. До вскрытия оставалось еще пятнадцать минут. Она приехала заранее, зная, что будет непросто. Ардо вообще не особо хорошо переносила вскрытия и пыталась быть на них как можно реже, только если что-то сильно интересовало. А вчерашний приказ Громова дал ей понять, что начальник за ее работой будет следить как следует. Хотя, по идее, она просто-напросто могла бы всего лишь попросить отчет о вскрытии, но решила присутствовать лично.

Сделав усталый вздох, Мила все же нажала на ручку и открыла дверь. В салон автомобиля проскользнул прохладный воздух. Выйдя на улицу, девушка заблокировала дверцу автомобиля и зашагала в сторону здания. Она очень надеялась, что на это вскрытие неожиданно не нагрянет Евгений Валерьевич. Слишком много его стало за несколько последних дней.

Когда Ардо нашла нужный секционный зал и вошла в него, надев одноразовый халат, то заметила, что ассистент Николая Константиновича уже закончил с личными вещами, и тело убитой было готово к вскрытию.

– Ну, что тут у нас? – спросила Мила, немного подходя ближе.

Она попыталась абстрагироваться от окружающей ее обстановки. Сегодня смотреть на тело жертвы было не так жутко, как вчера, и отрубленная ступня уже не вызывала тошнотворное чувство.

– Пока все, как и вчера, – отозвался Николай Константинович, поправляя на себе резиновый фартук. – Кстати, пришли результаты анализов крови. Никто ее не травил. И тело чистое, никаких следов, даже нет ни единого синяка или ссадины.

– То есть, смерть предположительно от большой кровопотери?

– Сейчас посмотрим, – размыто сказал судмедэксперт и приступил к своей работе.

Мила отошла на пару шагов, чтобы быть как можно дальше, и постоянно отворачивалась. Зрелище не для слабонервных. Вниманием Ардо завладел металлический столик, на котором в упакованных пластиковых пакетах лежали личные вещи погибшей. Мила подошла ближе и стала с интересом их рассматривать. Ничего необычного, кроме уже знакомой ей подвески. Следователь потянулась рукой к камню, а когда взяла, чтобы рассмотреть поближе, ей показалось, что холодная волна прошла через все тело, поднимая на коже мелкие волоски, и стало так холодно, словно девушка очутилась на улице, где задувает морозный ветер. А затем разом нахлынуло неприятное ощущение, и Ардо поспешно положила подвеску обратно на столик, но вот от чувства тревоги, возникшей из ниоткуда, следовать никак не могла избавиться.