– Мы знаем, что её дочь умерла. Но Дороти долго болела, спасти её было невозможно.

– Рад, что вы так считаете! – воскликнул Олдридж, подойдя к ней слишком близко.

Он ощупал её взглядом сверху донизу и протянул руку.

Пожав её с напускной готовностью, Ада отметила, какой холодной и липкой была его ладонь. На бледном лице Олдриджа расплылась перекошенная улыбка.

Аде захотелось достать платок и тщательно вытереть руки. Она опять посмотрела на Кроу. Тот основательно увлёкся, изображая наивного дурачка. Похоже, вовсе не собирается вступать в разговор.

Но Олдридж обратился к нему:

– Расскажите, что вы чувствуете?

Кроу выпалил сразу:

– Когда просыпаюсь, она болит. Тут! – Он ткнул себя пальцами в висок. – Сильно! – Затем стукнул ладонью по лбу. – И тут! Мама говорит: скоро пройдёт.

Проследив за его движениями, Олдридж спросил:

– Что принимаете?

Ада не сводила с Кроу глаз, заметив, что от лёгкого удара тот поморщился и на мгновенье сжал зубы.

Он захлопал ресницами и перевёл взгляд на неё.

– Какие-то таблетки.

Она перечислила несколько названий. Кроу наверняка знал каждое, но обладать такой памятью милому дурачку не положено.

Олдридж подёргал себя за ухо и сказал:

– Я выпишу новое лекарство, оно появилось совсем недавно. Будем надеяться, поможет.

Он протянул Кроу рецепт. Ада перехватила его, пробежалась взглядом по неровным буквам.

Кроу скосил глаза, пытаясь их рассмотреть. Но Ада быстро убрала рецепт в сумочку. И сделала вид, что смущена, переходя к истинной цели их визита:

– Извините за любопытство… Но наша мама очень переживает после смерти Доди. Для неё это личная трагедия, Доди была её крестницей. Отчего она умерла, мы так и не узнали. Расспросы неуместны, в семье такое горе. Не могли бы вы рассказать, что случилось?

– Не уверен, что имею право, – задумчиво ответил Олдридж, изучая её грудь.

Ада сложила руки в умоляющем жесте.

– Мой бедный брат любил Дороти, собирался на ней жениться. Неизвестность убивает его!

Кроу подался вперёд и опустил голову, скрывая улыбку. Олдридж глянул на него, почесал затылок, потом нос и наконец сжалился над несчастным влюблённым.

– Терминальная почечная недостаточность на фоне хронического нефрита.

Ада оживилась.

– Моя подруга тоже страдает от нефрита. Не могли бы вы ей что-нибудь прописать? Чем вы лечили Дороти? Может, есть какое-то новое лекарство?

– Сначала я должен осмотреть её.

– Она сейчас в Перте. Но их семейный врач открыт всему новому. Скажите, как оно называется. Я передам ей, и он примет решение.

Пожав плечами, Олдридж выписал ещё один рецепт. Ада забрала его, стараясь не коснуться влажных пальцев. Недобрый взгляд Кроу она оставила без внимания: взялся за роль простофили – играй до конца.

– Спасибо вам огромное, – проворковала она. – Мы, наверное, пойдём, не будем вас больше отвлекать. Вставай, милый. – Ада потянула Кроу за рукав. – Только осторожно, а то голова опять разболится.

– Пусть посидит в холле. – Олдридж подошёл к ней совсем близко. – Нам надо обсудить дальнейшее леченье вашего брата.

От учащённого и несвежего дыхания Олдриджа её передёрнуло.

– Я не могу оставить его одного, он такой беспомощный. Но мы ещё вернёмся.

Ада взяла Кроу за руку и повела к двери. Но, сделав неверный шаг, оступилась и уронила сумочку. Как раз у стеклянного шкафа с лекарствами. Поднимая её, она скользнула взглядом по наклейкам: ничего подозрительного, обычный набор терапевта.

Как только они ушли, Олдридж вернулся за стол. День с утра не заладился. Настроение скакало, как сумасшедшая обезьяна, резкие звуки заставляли вздрагивать. Но последние десять минут вернули его к жизни. Он думал исключительно о том, куда бы спровадить полоумного пациента и остаться наедине с его сестрой. Олдридж облизнул пересохшие губы: сладка конфетка, с такой он не прочь переспать. Но пора и делом заняться. Олдридж дёрнул ящик стола, достал коробочку с пилюлями и задрожал от ярости. Сколько раз повторять мисс Деррик, нельзя принимать без записи?! Эта безмозглая курица опять ослушалась. Пора разобраться с ней. Уволить – и дело с концом!