– А я сразу, как только увидела вас, догадалась, что это вы ко мне приехали.

– Здравствуйте, Татьяна Матвеевна!

– Здравствуйте, проходите.

Видя, что детективы снимают обувь, Омельянова засуетилась.

– Я сейчас вам тапочки гостевые достану.

– Не надо, – дружелюбно сказала Мирослава, – мы так пройдем, у нас хотя бы ноги от обуви отдохнут.

Хозяйка квартиры невольно задержала взгляд на ногах детективов, ей бросилось в глаза, что, хотя размер ноги девушки и был меньше, чем у парня, носки на них были одинакового цвета. Да и светлые брюки, кажется, были из одной и той же ткани. Мирослава заметила, что Омельянова рассматривает их, и подмигнула Морису. Он улыбнулся в ответ, подумав про себя: «Хорошо, что в шортах не заявились».

Хозяйка привела их в гостиную, жестом предложила сесть на старенький диван и спросила:

– Чай принести? Я и ватрушки испекла.

– Нет, – отказались детективы, – большое спасибо, но мы сыты. И жарко очень.

– Да, у меня окна круглые сутки открыты и портьеры опущены, но жара и ночью не отпускает.

– Мы постараемся не задержать вас надолго.

– Мне торопиться некуда, – печально вздохнула женщина и села на мягкий стул, такой же старенький, как и диван.

– У Зоси не было других родственников, кроме вас?

– Нет, – покачала головой Татьяна Матвеевна и добавила, словно оправдываясь, – умерли все. А теперь я и вовсе одна-одинешенька осталась, – тяжело вздохнула женщина.

Детективы промолчали. Что тут можно сказать.

После небольшой паузы Мирослава спросила:

– А Зося часто вас навещала?

– Да, – закивала Татьяна Матвеевна, – каждую неделю забегала моя девочка. Иногда и чаще. Хоть и работала, и в институт готовилась, а для меня время всегда находила. Иногда они вместе с Яной приходили, – и женщина поспешно пояснила: – Это девочка, которая у Зоси живет.

– Да, мы успели с ней познакомиться. Она ведь по-прежнему живет в Зосиной квартире. Хотя теперь она уже ваша, – добавила Мирослава.

– Да, конечно, живет. Не на улицу же мне ее гнать. Да и много ли мне радости с той квартиры, – вздохнула женщина.

– Я думаю, что, если вы договоритесь, Яна бы сняла ее у вас за приемлемую цену.

– Пусть так живет. Как при Зосе было, – твердо проговорила Омельянова, – лишь бы оплачивала коммуналку. А мне платить не надо.

«Удивительное бескорыстие в наше время», – с уважением и некоторой печалью подумал Морис. Женщина явно не была богачкой, и лишние деньги бы ей не помешали. Мирослава подумала о том же самом и проговорила:

– Вы могли бы перебраться в Зосину квартиру и жить вместе с Яной. Места там хватит. А эту квартиру сдавать и получать хоть какие-то деньги.

Омельянова посмотрела на нее озадаченно. Этот вариант, когда и овцы целы, и волки сыты, не приходил ей в голову.

– Я подумаю, – тихо сказала Татьяна Матвеевна, – и с Яной посоветуюсь. В глубине сердца ей очень хотелось иметь рядом с собой хоть одну родственную душу. А Яна Шатрова ей всегда нравилась. Вежливая, уважительная, дружелюбная и к тому же медсестра.

Мирослава, решив, что судьбу Яны она как бы устроила, перешла к главному вопросу.

– Татьяна Матвеевна, а Зося никогда не приходила к вам со своим парнем?

– Что вы, нет! – отмахнулась Омельянова. – Я вообще считала, что и парня у нее никакого нет.

– Откуда же вы узнали, что он был?

– Из газет, – тяжело вздохнула женщина, – это я уже потом стала Яну трясти, и она призналась мне, что у Зоси кто-то был. Но кто – и сама Яна не знает.

– А вас не удивляет, что ваша племянница так тщательно скрывала ото всех своего любимого человека?

– Еще как удивляет! – горячо воскликнула женщина. – Я вообще не могу понять, зачем она это делала.