Кирилина цитирует следующие важные замечания Николаева без точной даты, но предполагая, что это было 8 декабря или вскоре после этого:
Группа Котолынова подготовляла террористический акт над Кировым, причем непосредственное его осуществление было возложено лично на меня. Мне известно от Шатского, что такое же задание было дано и его группе, причем эта работа велась ею независимо от нашей подготовки террористического акта.
…Шатского впервые я встретил в 1933 г. Следующая встреча у нас было летом 1934 г. на улице Красных Зорь, дом 28, где Шатский проводил наблюдение за квартирой, устанавливая все передвижения Кирова. Делал он это в целях подготовки террористического акта.
Котолынов сказал, что… устранение Кирова ослабит руководство ВКП(б) … Котолынов проработал непосредственно со мной технику совершения акта, одобрил эту технику, специально выяснял, насколько метко я стреляю; он является непосредственно моим руководителем по осуществлению акта. Соколов выяснил, насколько подходящим является тот или иной пункт обычного маршрута Кирова, облегчая тем самым мою работу… Юскин был осведомлен о подготовке акта над Кировым: он прорабатывал со мной вариант покушения в Смольном.
Звездов и Антонов знали о подготовке акта… Они были непосредственно связаны с Котолыновым… (К 281–282)
Лено не воспроизводит этот текст и не ссылается на него. Однако он резюмирует допрос от 6 декабря, который противоречит этому тексту в нескольких местах:
В конце концов Николаев «признался», что он привлек Шатского для наблюдения за квартирой Кирова для него и явно намекнул, что Котолынов руководил заговором с целью убийства Кирова. Более того, он сказал, что Котолынов планировал поехать в Москву, чтобы убить Сталина (Л 288).
Хотя Лено в большой степени полагается на книгу Кирилиной, он не проясняет связи между точными цитатами, приведенной Кирилиной, от 8 декабря или немного позднее, и своим собственным резюме части долгого допроса 6 декабря.
Более того, Лено позволяет себе любимую уловку: выделять кавычками любые слова или предложения, которые не вписываются в его предвзятые выводы – здесь это слово «признал». Поступая таким образом, он словно создает своего рода «доказательство», что данное признание не было подлинным! Это одно из проявлений ошибочности «порочного круга» – «принятия того, что нужно доказать», распространенная ошибка, которую часто допускает Лено. Мы рассмотрим, как Лено пользуется этой логической ошибкой «порочного круга в доказательстве» – подменяет посылку желательным для себя выводом и создает «доказательство с помощью кавычек» – в отдельной главе.
Образованность Кирова
На с. 325–326 Кирилина говорит о большой начитанности Кирова, особенно по философии, и сопричастности к образованию. Кирилина, кажется, испытывает уважение к Кирову! Ведь она как-никак была директором музея Кирова многие годы. Лено замалчивает все это во вступительных главах о жизни Кирова.
Напротив, Лено на каждом шагу пытается оскорбить Кирова. Он говорит, что Кирова «обычно воспринимают как одного из бандитских приспешников деспота» (Л 119). Но кто воспринимает Кирова таким образом? Лено ни разу никогда не информирует нас. Очевидно, он выдумал этот «факт». Однако Кирилина, важнейший источник Лено, не «воспринимает» Кирова таким образом, поэтому это «восприятие» не является «обычным». Лучшее, на что способен Лено, это процитировать британского консула в Ленинграде, который говорил, что Киров имел «жестокий