Карина произнесла стандартную фразу:

– Добрый вечер! Хотите отдохнуть?

Мужчина слегка растерялся, будто и не ждал:

– А? Ах да! Заходите...

Карина профессиональным взглядом осмотрела комнату, нет ли посторонних. Томно спросила:

– Как тебя звать?

– Боря, – ответил мужчина.

– Очень приятно. А меня – Карина.

– Очень приятно. Ну чего, пошли помоемся в душе?

– Я только что мылась, Зайчик.

– А с кем?

– Я всегда сама моюсь, – ласково ответила она. – Если часто мыться, кожа не будет бархатной. Зайчик, тебе нравится, когда у девушек бархатная кожа?

– Ага, нравится! – согласился Боря. – Все здесь нравится. Моя жизнь, Карина, состоит из двух частей. Сейчас – часть вторая. Ну, ладно, тогда я сам пошел.

Карина села в кресло, закинула ногу на ногу, закурила, равнодушно уставилась в телевизор. Пощелкала пультом, нашла музыкальный канал. Потом открыла сумочку, вытащила и снова положила презервативы, достала коробочку с таблетками, открыла ее, посмотрела, задумалась, положила обратно.

Из ванной доносились хлюпающие звуки и стоны. Мужик явно получал большое удовольствие от душа.

Наплескавшись, клиент в одних трусах вышел из душа. Присел на кровать, предложил ей вина, сам же потянулся к минералке... Карина чуть пригубила, встала, начала неторопливо раздеваться. Мужчина, отхлебнув из горлышка, с видимым удовольствием (будто никогда не спал на чистых простынях) растянулся на постели. И тут страшные корчи исказили его лицо. После недолгой агонии, пустив кровавую пенку, «зайчик» застыл.

Карина еле подавила крик, в эту минуту она поняла одно: надо поскорей уносить свои длинные ноги. Она оделась мгновенно, как солдат, прошедший курс молодого бойца: за 45 секунд. И побежала вниз по пожарной лестнице, в ночной город.

Хорошим девушкам рады на небесах, плохим девушкам – где угодно.

Лозунг Всемирного конгресса проституток

...Очнулась Карина, почувствовав холодные капли дождя на лице. Она лежала на привычной гостиничной кровати, рядом спал толстяк Боря. «Причудилось же такое!» – подумала она с облегчением. Но, приподнявшись, застонала: над ней склонился следователь с бутылкой минералки, и брызгал водой на лицо. Рядом стояли понятые и выжидающе смотрели на нее.

На улице уже светало. Клиент остывал.

– В состоянии отвечать на наши вопросы? – поставив бутылку на стол, поинтересовался следователь.

Карина подумала, что если она откажется, то этот кошмар никогда не закончится. И согласилась.

Она не знала, что сутенер Эдик на самом деле никуда не исчез, а с помощью гостиничной охраны в течение считаных минут был доставлен на допрос в один из гостиничных номеров на том же, четвертом, этаже.

Мрачный опер лет двадцати пяти, в темном костюме и при галстуке, сначала молча и церемонно выложил из дорожной сумки на стол пару дубинок, наручники, противогазную маску, боксерские перчатки, катушку скотча, пачку с иголками, клещи, моток капроновой веревки, силикатный клей и в завершение – портативные тиски. Эдик сразу стал серым, как третьесортная мука, и пообещал рассказать и сделать все, лишь бы ему не делали больно. И заплакал.

Так же молча и не торопясь, опер сложил обратно в сумку весь этот разнообразный продукт человеческой цивилизации и приготовился слушать.

Успокоившись и высморкавшись, Эдик официально заверил, что его девочки никогда в жизни не использовали и не используют клофелин. В гостинице это просто глупо. Они под жестким, неусыпным контролем. Каждая путана прошла спецпроверку.

– Вы педераст? – строго спросил оперативник, раздавив окурок в пепельнице.