– Давай по паре вверх и вниз, нужен брод, и пусть захватят рации – не думаю, что здесь есть менгиры.

– Добро. Лелик, бери этот «багаж», который люди по ошибке назвали Зверем, и прогуляйся вверх по реке. Болик, та же песня в дуэте с Грачом.

Две пары разведчиков скрылись в зарослях. Шаманы держали в руках арбалеты, а более опытные спецназовцы прихватили основную огневую силу – модифицированные новым сплавом автоматы.

Андрей некоторое время стоял на месте, вдыхая чистейший воздух, а затем подошел к реке. В его голове вертелась какая-то мысль, что-то в этой картине ему казалось неправильным. Внезапная догадка хлестнула мозг словно плетью: все – и дома, и мосты, и сами дороги – было в идеальном состоянии, словно за ними заботливо ухаживали, а тут вдруг «нарисовался» разрушенный мост. Подойдя ближе, князь убедился в том, что мост не разрушен, а тщательно разобран, причем совсем недавно.

– Внимание всем! Обеим группам немедленно вернуться. Повторяю: всем назад! – сорвав с разгрузки рацию, буквально завопил Андрей.

– Болик принял, идем обратно, – отозвался сухощавый сибиряк.

Прошла секунда, другая, но от группы Лелика ответа так и не было.

– Мы с Убивцем идем следом, остальным запереться в машине, – тут же среагировал Беня и добавил: – Стармех, вернется Болик – отправишь их за нами.

Быстро осмотревшись, пара Беня и Убивец осторожно сошла с дороги и направилась в лес.

Минут через пять они увидели Лелика, лежащего на поросшем мхом валуне. После кивка контролирующего периметр Бени Андрей быстро подбежал к телу и пощупал пульс. Сердце пограничника билось ровно – он попросту спал, а вот Зверя нигде не было. Еще через несколько минут послышались осторожные шаги – появились Болик и Грач.

– Это бандеровцы, – с ходу резюмировал бывший милиционер.

От такого заявления все буквально опешили. Даже Беня на секунду оторвался от обозрения зарослей через коллиматорный прицел.

– Грач, тебя шо, мама в детстве Степаном Бандерой пугала?

Недоумение, с которым задал вопрос одессит, немного смутило Грача. Тридцатилетний Виктор был серьезным парнем и надежным бойцом, но насквозь городской житель явно терялся в лесу, особенно таком мрачном, вот ему и мерещились всякие ужасы.

Болик осмотрел спящего напарника и подтвердил «диагноз» Андрея: грузина кто-то усыпил. Нашелся даже след от укола.

– Беня, сможешь взять след?

– Шеф, ви мине обижаете. Я шо – Мухтар, шоб след брать? Я спецназер, мое дело в дома «ходить», на крайний случай в пещерки, а не по следу лазить.

– Ну и что нам теперь делать? – немного растерялся Андрей.

– Во-от, а это уже другой вопрос, сейчас обкатаем одну идейку, – прищурив глаза, сказал Беня и снял с разгрузки рацию. – Э, лешие-юмористы, у мине тут человек вопросом мозг натер, и я таки не знаю, шо бы ему ответить. Может, поможете, якщо на тэ буде ваша ласка?

Ответом на подобное заявление была тишина в эфире.

– Зря ты по-русски говоришь: они москалей не любят, – взялся за старое Грач.

– Ша, медуза, одесситов любят везде. Мы обаятельные, – спокойно заявил Беня, и действительно через секунду пришел ответ:

– Та яки мы гумористы, куды ж нам до тэбэ? – прорезался в рации хрипловатый голос.

– И шо ви из-под нас хотите за нашего товарища?

– Деяки ликы.

– А если нам самим не хватает?

– Тоди можете рушати дали з Богом, а вашого товарыша мы повернемо, немов сплячу красуню.

Беня посмотрел на Андрея, который, недолго думая, кивнул: местные «киднепперы» не казались ему особо опасными и за пленника требовали лекарства, что многое о них говорило, как и то, что в случае отсутствия этих лекарств они готовы были отдать Зверя просто так.