Андрей сначала не обратил внимания на последнюю фразу, но, когда понял, что все смотрят на него с серьезным выражением на лицах, отрицательно покачал головой:

– Не, говорю же – я не маг, и тем более не некрос.

Вини уже открыл рот, чтобы что-то добавить, но Батя перебил его:

– Это не принципиально, нам пора уходить. Не знаю, как скоро, но они по-любому кинутся на поиски пропажи, – хотелось бы к этому времени уйти отсюда подальше. Я до сих пор не понимаю, почему эльфы не ходят в лесу ночью. Как бы то ни было, это нам только на руку – хоть выспаться успеваем.

После короткого привала отряд двигался по сосновому лесу, не останавливаясь до самого вечера. Когда идущий впереди Батя свернул с тропы и вывел всех на обширную поляну, было еще светло. Андрея удивила такая ранняя остановка на ночлег, но спустя пару минут он получил ответ и на этот вопрос.

Сурок опять принялся копать ямку под свой огненный аппарат, а в это время Акира вышел в центр поляны, постелил коврик и вновь принял свою любимую позу. Камеко поклонился учителю, а затем подошел к новичкам. Возле каждого он проделал легкий церемониальный поклон, сопроводив его словесным приглашением:

– Уважаемый, учитель призывает вас на первый урок.

Андрей разогнул натруженные за день ноги и встал, сопровождая это дело мучительным стоном. Новые ученики неровной шеренгой выстроились возле сидящего японца и выжидающе уставились на старика. Акира некоторое время изображал статую Будды, но славянская душа далека от восточных церемоний, и когда Серый, проворчав нечто матерное, начал разворачиваться, старый мастер открыл глаза.

– Я не понимаю, как вы смочь прожить в новом мире такими неуклюжими. Железо, которое вы называть мечами, в ваших руках становиться еще тупее и кривее. – Японец говорил тихим голосом, но его слова проходили по мозгу как наждачная бумага. Речь у старца была достаточно понятной, но иногда он все же путал окончания.

– Если вы не хотеть учиться, то заставлять я вас не буду. Уходите, – произнес японец и застыл в ожидании ответа.

Над поляной повисла напряженная тишина, которую разорвал голос Бати:

– Это касается и вашего нахождения в отряде: кто не хочет учиться, может прямо сейчас собирать манатки.

Акира дал своим будущим ученикам минуту на раздумья, но желающих уйти из слаженной боевой группы в кишащие магами леса не оказалось.

– Хорошо. – Акира встал с коврика и прошелся перед короткой шеренгой учеников. – Дать вам клинки самураев я не мочь. Вы будете учиться на своем оружии. Принесите его.

Соученики Андрея потянули за рукояти свои самоделки, а сам он застыл на месте, сгорая от стыда за то, что своего меча у него нет.

«То есть как нет?» – обругал свой склероз Корчак и метнулся к рюкзаку. Раскатав полотно, он достал эльфийский клинок и бегом вернулся к мастеру.

На самодельные клинки Акира даже не взглянул, а вот меч Андрея словно магнитом притянул взгляд старого мастера. Казалось, он почувствовал его еще до того, как новичок подошел ближе. Акира на секунду растерял свою невозмутимость и буквально выхватил меч из рук хозяина. Спустя секунду он опомнился и спросил:

– Прости. Позволишь?

– Конечно, мастер.

Клинок зашипел и, скользя по ножнам, покинул их на треть своей длины. В красных лучах заката блеснули руны. Акира шумно сглотнул и с трудом натянул на лицо привычную маску.

– Хорошо. – Старик вернул Андрею меч и сделал шаг назад. – А теперь стать три метра друг от друга. Первый боевой позиция.

Акира поднял с земли свою катану, встал перед учениками ровно и опустил руки вниз. Затем неуловимым движением перетек в боевую стойку – правая нога впереди, на небольшом расстоянии от левой. Ноги немного согнуты. Катану мастер держал впереди себя, хватом обеих рук. Клинок с небольшим уклоном смотрел в небо.