Огорчало его лишь то прискорбное обстоятельство, что жалованье платили нерегулярно, а он привык жить широко. Это вам не аскет-большевик, каждую копейку обращающий на борьбу с ненавистным самодержавием. Азеф любил вкусно поесть в дорогих ресторанах и вина предпочитал соответствующие. Все это требовало немалых расходов. Именно поэтому он буквально заваливал своего куратора в охранке жалостливыми письмами с единственной просьбой: очень хочется поскорее ощутить в кармане приятный шелест купюр, и желательно покрупнее.

Предвижу логичные вопросы: знаменитые убийства великого князя и министра Плеве точно подготовил он? Нет ли здесь какой-нибудь ошибки? Не похож он на настоящего революционера, какими их все себе сегодня представляют благодаря отечественному кинематографу. Больно уж неприятный персонаж. Я сам задавал себе такие же вопросы, когда впервые услышал про Азефа более четверти века назад. Так ведь и судить по человеку нужно не по внешности, а по внутреннему стержню. Волевому мужскому началу. Я не случайно сравнил Азефа с бездной. Вот послушайте, что он сам о себе говорил: «Я местечковый еврей, который и должен был пойти в революцию. Ничего хорошего от царского режима мы не видели. Но мы сделаем так, что у всей России затрещат кости». Оценили? И это не фигура речи: кости действительно затрещали. Вся империя тот треск услышала. При самом активном участии Бориса Савинкова.

Дальнейшая жизнь главного террориста со временем станет похожа на увлекательный приключенческий роман на стыке Майн Рида и Конан Дойля. Собственно, таковой его биография действительно была, без всякого литературного вымысла. В ней в равной степени сочетались рисовка, романтизм и презрение к собственной смерти, не говоря уже о чужой. Но еще больше в этом было демонстрации собственного мессианства. Оно в конечном счете и погубило последовательно репутацию, карьеру и жизнь самого Савинкова. Но на тот момент он исполнял главную роль в пьесе, которую написал и лично поставил.

Цель была поставлена сразу масштабная: некогда размениваться на пустяки. Ликвидация министра внутренних дел и шефа корпуса жандармов Российской империи Вячеслава Константиновича фон Плеве. Исполнитель имелся. Пойти на убийство вызвался близкий друг Савинкова Иван Каляев. Но Азефу он чем-то не понравился. Несостоявшийся террорист был взбешен и даже бросил в сердцах: «В жизни не видел отвратительней этого толстопузого купца. Я служу партии и делу освобождения России. И буду работать там, где найду более нужным и целесообразным». При этом под определением «работать» подразумевается исключительно деструктивная деятельность, предусмотренная целым букетом статей уголовного уложения Российской империи.

Но Азефу не было никакого дела до застывшего в обиженной позе Каляева. Как и любой опытный террорист, он был начисто лишен сантиментов. Он составил хитрый план – взорвать карету Плеве. Но с наскока этого нельзя было сделать. Следовало предварительно тщательно изучить маршруты передвижений министра по столице, зафиксировать время в пути, проанализировать численность и расстановку охраны, выбрать место для сигнальщиков и запасного метальщика бомбы. Кроме этого, нужно было продумать пути отхода всей группы. Члены боевой организации партии социалистов-революционеров под видом извозчиков, продавцов газет и папирос вели постоянное наблюдение. Менялись местами, чтобы не привлекать к себе внимание полиции. Вечерами вся собранная информация докладывалась руководителю группы. Несложно догадаться, что это был лично Савинков.