Люк пристально взглянул на нее. Старушка слегка дрожала, и ее румяные щеки заметно побледнели.

– Впервые я заметила его перед историей с Эми Гиббс… и вскоре она умерла. А до этого погиб Картер. И Томми Пирс. Но теперь… вчера… такого взгляда удостоился доктор Хамблби… а он ведь на редкость порядочный человек… право, на редкость порядочный. Картер, конечно, пьянчужка, а Томми Пирс – хулиганистый и дерзкий мальчишка, издевался над младшими, щипал их, выкручивал им руки… Из-за них я не очень сильно переживала, но с доктором Хамблби дело обстоит совсем иначе. Его надо спасать. А самое ужасное, что если б я пришла к нему и рассказала об этом, то он не поверил бы мне! Наверное, просто посмеялся бы… И Джон Рид тоже не поверил бы мне. Но в Скотленд-Ярде, надеюсь, к моим словам отнесутся более серьезно. Ведь там, естественно, привыкли разбираться в серьезных преступлениях!

Пожилая дама глянула в окно.

– О боже, мы подъезжаем! – Она слегка занервничала, суетливо открыла и закрыла сумочку, потом принялась искать свой зонтик. – Благодарю… я вам крайне признательна, – порывисто произнесла старушка, когда Люк второй раз поднял упавший на пол зонт. – Поговорив с вами, я испытала настоящее облегчение… вы очень любезны, право… я так рада, что вы одобрили мои намерения…

– Я уверен, – вежливо ответил Фитцвильям, – что в Скотленд-Ярде вам дадут разумный совет.

– Право, я очень вам благодарна. – Она порылась в сумочке. – Моя визитка… о боже, у меня с собой всего одна карточка… мне надо сохранить ее… для Скотленд-Ярда…

– Конечно, конечно…

– Но позвольте представиться; меня зовут Лавиния Пинкертон.

– На редкость уместная фамилия, мисс Пинкертон[5], – с улыбкой произнес Люк и, увидев ее смущение, быстро добавил: – Меня зовут Люк Фитцвильям, – и поскольку поезд уже подъехал к платформе, вежливо предложил: – Поймать для вас такси?

– О, нет-нет, благодарю вас… – Казалось, мисс Пинкертон поразило его предложение. – Лучше я поеду на метро. Выйду на Трафальгарской площади и прогуляюсь до Уайтхолла.

– Что ж, удачи вам, – произнес на прощание Люк.

Мисс Пинкертон сердечно пожала ему руку.

– Вы так добры, – опять пробормотала она. – Видите ли, сначала я подумала, что вы не поверили мне.

Люк, надо отдать ему должное, слегка покраснел.

– Ну, – смущенно протянул он, – слишком уж много убийств! На мой взгляд, трудно безнаказанно, не вызывая никаких подозрений, совершить столько…

– Ну что вы, мой юный друг, тут вы ошибаетесь, – решительно покачав головой, возразила мисс Пинкертон. – Убивать ужасно легко… по крайней мере до тех пор, пока никто не подозревает о ваших грехах. Более того, человека, совершившего эти убийства, менее всего можно заподозрить хоть в чем-то предосудительном!

– Что ж, в любом случае желаю вам удачи, – повторил Люк.

Мисс Пинкертон затерялась в толпе. А сам Фитцвильям отправился на поиски своего багажа, раздумывая по пути: «Неужели старушка слегка спятила? Нет, не похоже… Просто у нее излишне богатое воображение. Надеюсь, они отнесутся к ней снисходительно. Весьма симпатичная особа».

Джимми Лорример был одним из ближайших старых друзей Люка. Само собою разумелось, что, приезжая в Лондон, Люк останавливался у него. И нынче вечером после прибытия именно с Джимми он отправился на поиски развлечений. А на следующее утро с больной головой именно Джимми заварил им кофеек, и именно призывы Джимми оставались без ответа, пока Люк читал и перечитывал краткую сухую заметку в утренней газете.

– Извини, Джимми, – наконец произнес он, вздрогнув и приходя в себя.